В коконе. Анна Михалевская

беседки, я приземлился на аллейку, подал девушке руку.

      Мы вышли на танцпол, и я повел Евгению под рулады охрипшего солиста, который старательно подражал Тому Уэйтсу.

      She sends me my blue valentines

      To remind me of my cardinal sin

      I can never wash the guilt

      Or get these bloodstains off my handa…12

      Карабас пытался договориться с Томом, но что-то у них не срослось. То ли Бас не тем виски угостил Уэйтса, то ли в последний момент пожалел ресурсы «Кокона» на своенравную знаменитость. Что-то не понравится, затаскает Уэйтс по заморским судам – стоит ли игра свеч?

      Я едва касался девушки – чтобы не спровоцировать очередную отсылку к прошлому – вдыхал пряный аромат духов, пожалуй, слишком тяжелый для ее возраста, а сам слушал пространство – не дрогнет ли где-то нить, не лопнет ли кокон. Любая мелочь может оказаться решающей. Должна, должна быть зацепка!

      Сейчас Женя – мой камуфляж. Никто не станет рассматривать лысого мужчину под полтинник, зато миловидная девушка с наивными глазами – научилась же носить новую личину! – сразу стянет на себя внимание. Хочешь остаться незаметным, выйди на середину комнаты.

      Мой взгляд скользил по пресытившейся развлечениями публике. На кромке фонтана, свесив ноги в воду, сидела миниатюрная блондинка с короткой стрижкой и плакала, пытаясь вытереть глаза подолом платья. То задиралось до пояса, открывая чулки и кружевное белье, но до глаз не дотягивалось. Юноша в абрикосовой рубашке активно жестикулировал и что-то эмоционально говорил, но девушка все равно рыдала, как актриса мексиканского сериала. М-да, под амфетаминами и не такое изобразишь.

      На миг пару заслонил мужчина в мятых штанах, лицо незнакомца было спокойно и неожиданно осмысленно, нелепое вкрапление в этой картине отчаянного прожигания жизни.

      Окружающий мир исчез, и я впился глазами в Мятые Штаны, как акула в последний обед. Вскрикнула Евгения – кажется, я слишком крепко сжал ее талию. Не став ничего объяснять, я быстро подвел девушку к официанту, вложил в ее руку бокал, взял свой и слился с ближайшей группкой гостей. Пить, конечно, не собирался, но слишком выделяться из толпы не хотел – остаться к концу приема трезвым, да еще без выпивки в руках считалось дурным тоном.

      Огляделся – Мятых Штанов нигде не было.

      Черт!

      Сфотографировать лицо я не успел, искать по базе корпорации не выйдет, да и не факт, что этот тип в базе. А спрашивать у других сотрудников – только подставляться раньше времени, те наверняка донесут Басу. Придется немного побегать.

      Центральная часть парка напоминала замысловатую шахматную доску, а сверкающие бриллиантами от «Тиффани» и часами «Ролекс» дамы и кавалеры – фигуры безумных пешек. Их перемещение, как и мое, казалось, не имело смысла. Но кто-то начал эту партию, заставив двойку прорвать мою сеть, а, значит, смысл был, просто я его пока не видел.

      Я перевел взгляд на лестницу. Верхнюю ее часть занимал оркестр. А внизу… Как там было – хочешь остаться

12

Она шлет мне голубые валентинки, Чтоб напомнить мой главный грех. Никогда мне не смыть вины И этих пятен крови с рук. Слова из песни Тома Уэйтса «Голубые валентинки»