Королевская гончая. Оливия Штерн

между собой и дверью.

      Откашлялась и хрипло ответила:

      – Да, пожалуйста.

      Дверь начала медленно открываться.

      Первое, что пришло в голову при взгляде на вошедшего, – неведомые боги, в которых все еще верят на просторах этой галактики, ну просто дивные шутники.

      Хозяин, о котором говорила Магда, был абсолютной копией того красивого мальчишки. Только постарше.

      Нет, не старый. Скорее просто взрослый, серьезный. Виски тронуты ранней сединой. Четко очерченные скулы. Левая бровь приподнята. И ноздри аристократического носа хищно раздуваются, словно почуяв добычу. Она невольно съежилась.

      Мужчина окинул ее изучающим взглядом, затем сказал:

      – Добрый вечер. Пожалуйста, сядьте. Возможно, разговор будет долгим, а в ногах правды нет.

      И было в его интонациях нечто такое, чему просто невозможно не подчиниться.

      Она осторожно присела на край постели. Между ними по-прежнему оставалась кровать. Он хмыкнул, подвинул кресло и сел.

      – Мне искренне жаль, что приходится затрагивать столь неприятную для вас тему, но я хочу услышать, каким образом вы оказались в апартаментах моего сына.

      «Сын, значит, – подумала она, – неудивительно. Так похож».

      Стало совсем горько. Если мальчишка не снял ошейник, то этот уж точно не отпустит. Реми лупил от души, но было терпимо, а этот… если даже раз ударит, мало точно не покажется.

      – Я слушаю, – напомнил о себе хозяин, – расскажите все как было. Только правду.

      Она вздохнула.

      И начала с того момента, как Реми отдал ее тому красивому, но, к сожалению, жестокому парню.

      Хозяин терпеливо выслушал, хищно щурясь, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

      – Значит, не соврал… – И тут же нахмурился. – Вы понимаете, что я не могу поверить на слово? Мне придется провести процедуру считывания вашей памяти. Все, что вы рассказали, звучит невероятно – тем более невероятно в империи Квеон. А что было до… Реми, вы не помните?

      Она покачала головой.

      – Нет, сэр. Простите.

      – Извиняться не за что.

      И умолк, размышляя о чем-то.

      А она исподтишка рассматривала своего нового, выходит, хозяина.

      Обратила внимание на кисти рук, сильные, ухоженные, с аккуратно постриженными ногтями. Взгляд поднялся выше к вольно расстегнутому вороту кипенно-белой рубашки, к открывшемуся уголку смуглой кожи. На шее тускло поблескивала цепочка, убегая под рубашку, и ей вдруг стало интересно глянуть – а что там? Медальон? Идентификатор?

      – Послушайте, – она храбро встретила усталый взгляд пронзительно-синих глаз, – что я могу вам предложить, чтобы вы навсегда забыли о том, что произошло?

      Она вздрогнула. Нелепый вопрос. И ответила даже прежде, чем успела подумать:

      – Вы на самом деле полагаете, что все это можно забыть?

      Хозяин поморщился.

      – Я понимаю. Я пытаюсь предложить вариант, который устроит всех нас. В любом случае не забывайте о том, что я могу просто стереть ваши воспоминания.