Королевская гончая. Оливия Штерн

дорогу они курили, пуская кольца приторно-сладкого дыма, а она сидела на полу каюты дорогого аэрокатера. Потом, уже ночью, долго брели по парку, теряясь в густых тенях, выныривая в широкие полосы света двух лун. Клайв немилосердно дергал за поводок, словно пытаясь удостовериться в ее присутствии, а ей каждый рывок отдавался тупой болью в сердце. Так хотелось верить, что он не такой, как Реми.

      Ошиблась. Зря надеялась.

      Сопротивлялась до последнего, кусалась, царапалась. Но они были сильнее. Привязали руки к тяжеленным креслам. Она все же умудрилась укусить «златовласку» за щеку, а другому разбить нос. После… Клайв просто вышел из комнаты.

      Она всхлипнула. Подтянула колени к груди, обхватила себя руками за плечи и с ужасом поняла, что свободна.

      Приоткрыть один глаз. Осторожно. Не делая больше резких движений.

      А вдруг… он рядом? Этот… Клайв? И все это – очередное издевательство?

      Потом пришло внезапное понимание, что больше ничего не болит. Вообще ничего.

      Разглядывая из-под ресниц место, в котором очутилась, она видела стену, затянутую бледно-голубым пластиком, похожим на кожицу персика, темное окно, завешенное белоснежной кружевной занавеской, и край кресла, темно-синего, пухлого. На его подлокотнике лежала узкая женская рука с тонким колечком на мизинце, и колечко это блестело в неярком свете лампы.

      Стало страшно.

      Что ждет ее впереди?

      Новый хозяин? Или хозяйка? Что они делали с ней, пока была в беспамятстве?

      Облизнула губы, все еще не зная, что предпринять дальше. Лежать неподвижно? Или, может быть, попробовать сбежать? Но куда тут сбежишь, документов нет, даже имени нет. Оно, наверное, и было когда-то – да вот беда, себя она не помнила до того, как попала к Реми. Возможно, и правда он нашел ее на разбитом корабле? В спасательной капсуле?

      Рука на подлокотнике дрогнула. Неведомая женщина как будто почувствовала, что ее разглядывают. Тихо скрипнуло кресло, освещение стало ярче, почти как днем, незнакомка поднялась и шагнула к ней. Серое платье до колен, белоснежный передник. Приятное высоколобое лицо с мелкими завитушками седых волос. Широко распахнутые, чуть навыкате голубые глаза. Редкие морщинки – в уголках тонкогубого рта, на щеках, как будто она очень часто улыбается.

      – Мисс! Как вы себя чувствуете?

      И голос приятный, словно мягкой кистью провели по коже.

      Беспокойство во взгляде. Неподдельное?

      Она сглотнула. Не молчать же, в самом деле, когда спрашивают. И с трудом вытолкнула несколько слов:

      – Все хорошо, спасибо. А… где я?

      Женщина улыбнулась, несколько мгновений рассматривала ее с интересом, затем спохватилась:

      – Мисс, вы в хорошем, надежном месте. Ничего не бойтесь, здесь вам никто не причинит вреда. Если вы хорошо себя чувствуете, то я сейчас принесу сорочку и пеньюар, а затем позову хозяина. Он просил сказать, когда проснетесь.

      «Хозяина».

      Она невольно съежилась на постели, а по щекам потекли слезы.

      Значит, ничего не изменилось. И она