Королевская гончая. Оливия Штерн

воротник хлопковой рубашки, стягивая его у горла.

      Дарс успел заметить, как мелькнуло глянцевое охряное пятно на коже.

      В прошлый раз оно было не таким плотным, чешуйки только-только прорезались сквозь кожу.

      Он стиснул зубы. Нет, только не показывать жалость. Только не…

      – Сегодня на лекции я видел ту девушку, – бесцветным голосом произнес Клайв. – Что ты задумал? Зачем устроил ее в академию?

      – Допустим, так надо.

      Клайв пожал плечами.

      – Дело, конечно, твое, но я все равно не понимаю. Кстати, оказывается, она уже где-то училась. Сегодня Варус ее вызвал к доске на лекции, так она рассказывала вещи, которых и я не знаю. Может быть, и правда ее похитили, чтобы потом перепродать? Она тебе ничего не говорила… такого?

      – Она ничего о себе не помнит, – буркнул Дарс. Отчего-то интерес сына к Луизе был неприятен.

      «Ну а тебя она вообще боится, – мелькнула режуще-пронзительная мысль, – не лучше ли поставить на всем жирную точку прямо сейчас?»

      – Ей, наверное, специально память стерли, – продолжил задумчиво Клайв. – Удивительно, что не стерли профессиональные знания. Па, что ты хотел? А то мне идти пора.

      Дарс усмехнулся. Вот он, выросший ребенок. Казалось, еще совсем недавно сидел на руках, пускал слюни и задорно гукал, а вот уже и вырос. Свои дела, своя жизнь.

      – Передай мистеру Вири, что я жду его сегодня ровно в шесть в ведомстве, в моем кабинете.

      Клайв вздернул бровь.

      – Это… как-то связано…

      – Сын, ты догадлив.

      – Но я… – Уже растерянность в глазах.

      – Но ты был там и ничего не сделал. Ты просто ничего не сделал, когда твой приятель, который позиционирует себя как твой лучший и единственный друг, надругался над беззащитной девчонкой. Как ты понимаешь, это не делает тебе чести.

      Клайв стиснул зубы так, что желваки заиграли. Во взгляде плескался гнев – кипящий, жгучий.

      – Да, я все понимаю. Моя вина. Как исправить?

      – Прежде всего сделать вид, что ничего не было, и держать рот закрытым. Но ты вроде бы это и сам понимаешь, да? А вот Гай Вири – нет. Поэтому передай, что я буду ждать его в ведомстве. Если не придет сам, за ним явятся агенты имперской безопасности, и тогда разговор будет уже совсем иным.

      Клайв знакомым до боли жестом провел пятерней по волосам, приглаживая их. Дарс почти каждый день наблюдал то же самое движение в зеркале, и оттого сейчас в груди болезненно толкалось сердце.

      Его сын. Его единственный сын. И не предвидится никакой возможности противостоять пустившему корни изменению. В империи Квеон нет высших биоников, которых удалось бы зарегистрировать. Да и за ее пределами они словно сквозь землю провалились.

      – Я передам ему, папа, – сказал Клайв, – и постараюсь загладить свою вину.

      Шипучая, едкая злость накатила столь внезапно, что Дарс не успел задавить рвущиеся слова:

      – Не смей к ней приближаться!

      Клайв от неожиданности отпрянул