Жизни и реальности Сальваторе. Татьяна Шевченко

знаки цвета охры; по обе стороны бородатой маски зависли два розовых колибри.

      У Мастера сжались кулаки.

      – Кетцалькоатль, – сказал Матео.

      – Это моё или его?

      – Не видно. Мониторы не показывают. Агуха выясняет, – голос Матео был серьёзен. Агухой он называл Иглу. – Нуэстро, не подходи. Дьявол его знает, откуда он: из твоего, из его или…

      – …или сам по себе, – закончил Мастер. В наушниках вместо привычного «О боги!» царила тишина. – Время идёт. В конце концов, откуда он ни взялся, он может помочь.

      – Нуэстро, мать твою!

      Мастер уже шагал к Кетцалькоатлю. Глаза за маской не отпускали его.

      Подойдя к богу, мужчина поклонился.

      – Пусть процветают твои владения, – сказал Мастер. – А жертвы всегда будут соразмерны.

      Маска – впрочем, теперь Мастер видел, что это вовсе не маска, а лицо, – не дрогнула. Колибри продолжали парить у ушей бога, напоминая два крошечных огонька.

      – Нуэстро, это он. Сам, – в голосе Матео звучала растерянность. – Может, ну его, а?

      – Как здоровье моего учителя? – спросил Мастер, поклонившись ещё раз.

      Бог молчал.

      Зачем пришёл на стык двух сознаний? О чём думает эта древняя пернатая голова? Был ли он здесь всегда, или пришёл лишь на жатву смерти?

      Матео думал ровно о том же.

      – Нуэстро, иди от него. Кто знает, зачем пришёл. Живут без материального носителя, и дьявол его знает, что они такое и что у них в головах.

      Бог молчал. Мастер ещё раз поклонился ему и сделал шаг в сторону, когда услышал:

      – Не ходи.

      Тугая петля обвилась вокруг ноги Мастера и дёрнула назад. Он смог сохранить равновесие и обернулся к богу. Кетцалькоатль смотрел прямо на него.

      – Почему?

      Молчание.

      – Если я не пойду, пострадает человек. Я прокладываю сюда, в глубины души, путь, чтобы помочь. Это моя работа. Я не откажусь, если не пойму, почему.

      Кетцалькоатль, казалось, удерживал его своим взглядом. Затем так же молча выгнул руку – она казалась совсем бескостной, резиновой – и указал на другую тропу.

      Мастер поблагодарил его и зашагал дальше.

      – Вот так, тио, да ты уговорил бога! – голос Матео затрещал в ушах. – Зомби буду, если это не значит успех!

      Мастер хмыкнул.

      – Зомби из тебя не очень-то получился бы.

      – Не очень-то и хотелось, – в тон ответил Матео.

      Мастер шагал по тропинке.

      Долго ничего не происходило; только трава опускала жёлтые венчики, посыпая мастера пыльцой. Вскоре из зелёного моря справа вынырнула птица; издав вопль, она помчалась вперёд, но быстро потеряла высоту и снова пропала в траве.

      Мастер увидел деревянное здание – ближайшей аналогией ему был бы сарай без крыши, – и поспешил вовнутрь.

      Внутри здание оказалось каменным; стены покрывал мох, а посреди пола тёк ручей. Мастер сделал ещё один шаг – и стены разлетелись, по ширине напомнив мужчине стадион. Из земли, покрывшей пол, появились трава, деревца и кустики. У дальней стены,