Крионист. Лори Лютер

нет, – отвечаю я, пока Эд тупит. Я не понимаю, зачем Хантер задаёт этот вопрос, мы и не должны были охлаждать до нуля. Возможно, думаю я, он просто испытывает Эда.

      Хантер пододвигает поближе новый перистальтический насос, так что я сразу принимаюсь за подготовку необходимых веществ для замены крови на криопротекторе, до последней капли, чтобы этот лежащий на столе товарищ не сгнил раньше времени, как мой Мистер Просрочка, мой маленький скелет в холодильном шкафу. Эдик делает шаг назад, будто растерявшись. Я легко хлопаю его по плечу.

      – Не теряйся, время у нас есть. Нам нужен доступ к кровеносной системе. Знаешь, как будем его получать?

      Эдик кивает.

      – Подключением через сонные артерии и яремные вены.

      – Верно. Вперёд.

      – Неверно, – серьёзно вставляет Хантер, исподлобья смотря на нас. – Подключением к одной артерии и одной вене.

      Мне плевать на то, как выделывается Хантер, и я одобряю возражение Эдика, хоть оно больше похоже не на возражение, а на панику. Он спрашивает:

      – А как же позвоночные артерии?

      Хантер закатывает глаза, становясь похожим на вампира из подростковых фильмов.

      – К позвоночным артериям подключаешься, только если у криопациента разомкнут виллизиев круг. Понятно?

      Эд кивает, а я решаю уточнить:

      – А с чего ты взял, что он у него не разомкнут?

      Хантер смотрит на меня как на вошь.

      – Потому что я проверил это, пока он был ещё жив. У него замкнут, Лука. Нам повезло, работа будет быстрее.

      Я пожимаю плечами и думаю, почему же никто не проверил это у Мистера Просрочки? И в то же время понимаю, что это я должен был проверить. Но я этого не сделал.

      Эдик начинает суетиться, склонившись над шеей старика, а я, занимаясь криопротекторами, вижу боковым зрением, как он медленно возится, пытаясь подключиться к артерии, при этом Хантер сидит рядом на стуле и смотрит, но не помогает новичку. Потом я собираюсь попросить Хантера подсказать ему, но останавливаюсь, потому что обращаю внимание на выражение лица Валеры – у него едва ли слюна не течёт – с таким нескрываемым кайфом он смотрит, как Эдик работает. Наконец дело сделано и я комментирую для неопытного коллеги:

      – Мы подключаем наши будущие человеческие консервы к замкнутому контуру перфузии для промывания кровеносного русла… Проводим перфузию мозга криопротектором.

      Наконец Хантер настраивает на перистальтическом насосе необходимые параметры и подаёт раствор криопротектера в сонную артерию.

      – Теперь раствор будет выталкивать кровь через яремную вену, и, когда концентрация раствора будет такая же, как на входе, мы заканчиваем, – поясняю я для Эда, хотя он наверняка это знает.

      Затем мы с Хантером доверяем Эдику дальнейшее охлаждение, я слежу за процессом перфузии, а над нами, как бог Олимпа, стоит Хантер, постоянно проверяющий все параметры, включая