Русский частокол. Александр Тамоников

ж это такое?

      – А что, хазары лучше?

      Жена Кобяка не ответила, пошла в дом.

      Подъехал старейшина с тремя мужиками, соскочил с коня, подступил к Дедилу:

      – Как твой гаденыш посмел умыкнуть мою дочь?

      – Может, поначалу поприветствуешь гостя, Веденей? Обычаи гостеприимства везде одинаково обязательны.

      – Обойдешься.

      – Ну, коли так, то и говорить нам с тобой не о чем. Главное передал: твоя дочь теперь невеста, можно сказать, жена моего сына, желаешь ты этого или нет. Так что придется смириться. Вавула обычаи не нарушал. Умыкнул невесту, как принято. Ну… я поехал. Теперь к наезду хазар готовиться треба да Тихомира Сергуна в Заледово о них предупредить.

      Дедил направился к коновязи.

      – Погодь, Заруба.

      Дедил обернулся:

      – Что еще?

      – Я… того, погорячился я. А как не горячиться, когда дочь пропала, а рядом хазары! А она вон – в соседнем селе спит спокойно.

      – Да не спокойно. Переживает шибко. Боится. Пришла сама не своя.

      – А ну заходи в дом, погутарим.

      – Вот это другое дело.

      Старейшины родов сели за стол. Семья в это время вышла на улицу.

      Дедил начал первый:

      – Я не желаю оправдываться пред тобой, Веденей, сам прочил в жены сыну девицу из нашего рода. Но раз так вышло, ничего не поделаешь.

      – Плохо ты за сыном смотрел.

      – А ты за дочерью. Собачиться будем?

      – А что, по-твоему, люди скажут? Дочь старейшины ушла в другой, недружественный род. Старейшины ведь, чего уж говорить о других.

      – У меня на селе тоже не многие рады будут. Но треба договориться. Говори, какой выкуп желаешь за дочь?

      – Скажу позже. Поначалу хочу говорить с дочерью.

      – Это твое право, но ничего не изменится.

      – А коли Вавула взял ее против воли?

      – Сам-то веришь ли в то? На празднике, среди народу, Вавула силком утащил твою дочь?

      Кобяк замялся. Ведана сама ушла, сказала, что захворала, и пошла на село, а на самом деле… к реке скрытно.

      – Ладно, пусть по своей воле, но свадьбы не будет. Определю выкуп, отдашь, и пусть живут, но в Вабежу ей дороги боле нет. Так и передай.

      Дедил взглянул на Кобяка:

      – Ты отрекаешься от дочери?

      – Да.

      – Не спеши. Сейчас ты в гневе, погодь немного, охолонись, глядишь, и сменишь гнев на милость. А не хочешь свадьбы, обойдемся без нее, землю молодым я выделю, пусть строят жилище, а до того живут у меня. Когда определишься с выкупом?

      – Потом, сказал же. Думать буду.

      – Ныне след думать о хазарах. Чего-то вдруг они опять заявились? Положенную дань мы им еще в цветене (апреле) заплатили.

      Кобяк кивнул:

      – Заплатили, даже больше требуемого шкур дали. Но они у нас девок не брали. Может, за тем и вернулись?

      – А по мне так совесть их каган потерял.

      Кобяк усмехнулся:

      – Ты думаешь, у него она есть?

      – Ты прав, Веденей. Хазар думает об одном, говорит о другом, делает третье. С ними надо бы пожестче. Хамлых (одно из названий столицы хазарского каганата) далече, сюда они приходят дружиной