Русский частокол. Александр Тамоников

потом всю заберут. А Голуба? Чего мне теперь гончару говорить? Уговор же был.

      – По обычаям я могу сам выбрать себе невесту.

      – Можешь, а со мной до того почему не поговорил?

      – Потому, что ты запретил бы брать Ведану.

      Дедил сжал кол, да так, что сломалась верхушка.

      – Значит, перед праздником ты в лесу с Веданой был? Уговаривались, как бежать?

      – Тут виноват, отец, соврал, с ней был. Договаривался. А как иначе?

      – А никак. Не по нраву Голуба, других девок в Рубино полно, нет, полез в Вабежу и кого уразумел умыкнуть? Дочь старейшины.

      – Но что поделаешь, коли люба она мне, а после того…

      Он запнулся.

      – Говори.

      – …а после того, как полюбезничали с ней в лесу, скажу так: кроме Веданы, мне никакая другая не нужна.

      – Дать бы тебе тумаков. Первый ты у нее?

      – Да!

      – Если добром ваша затея кончится, Веденей мне такой выкуп назначит, что век не расплатишься.

      Вавула понял, что отец смирился, улыбнулся:

      – Кобяк прогневается, конечно, да ничего уже не изменить. Дочь не вернешь. А выкуп? Да настреляю я ему белок да лис. Откуплюсь.

      – Слушай меня. Сейчас пойду в Вабежу, там Ведану наверняка уже ищут. Буду говорить с Кобяком. Тяжелый разговор получится, но потерянного уже не вернешь. Как-нибудь договоримся. А вы с… Веданой ложитесь на лавку у печи, а завтра рыть землянку начинай, жить отдельно будете.

      – Само собой, но то после свадьбы.

      – А ты до свадьбы как раз дороешь, место я укажу, для вас с Голубой у общины взял. Уразумел?

      – Да. Но погодь, отец. Хазары объявились.

      – Чего? – как от боли сморщился старейшина.

      – Хазары, говорю, объявились под конец праздника. Смотрели, как гуляют в Вабеже.

      – А ну, рассказывай, как было.

      Вавула рассказал.

      – Этого нам ныне для полного счастья и не хватало. Вот тебе и примета, вот тебе и сгоревший дуб. Бог Перун предупреждение нам послал. Не зря говорили – к беде. Вот она и пришла.

      – Ведана так же говорила, когда загорелся дуб – к беде.

      – Ступай-ка ты к своей Ведане, глаза б мои вас не видели.

      Проводив сына, Дедил вывел из стойла коня, вскочил в седло и направился к Вабеже.

      На селе не спали. Мужики были на улице.

      У оврага старейшина встретил двух вабежцев.

      – Стой! – крикнул один.

      Дедил остановил коня:

      – А чегой-то вы на нашей земле делаете?

      Мужик, старший по возрасту, с вызовом ответил:

      – Это еще не ведомо, чья земля. Веденей говорит – наша.

      – Ладно, с этим потом, чего щас-то не спите?

      – Так вставать все одно пора, а вообще, беда у нас.

      – Что за беда?

      – Пропала дочь Кобяка, Ведана. Не иначе хазары вчерась умыкнули. Старейшина поехал к ним.

      – Давно?

      – Не-е, недавно.

      – Давайте за ним, верните.

      Второй мужик усмехнулся:

      – А ты кто нам есть, чтобы указывать?

      – Говорю, возвращайте, значит, возвращайте, у нас в Рубино Ведана.

      – Ух ты! И как попала?

      – Ты