Возглас. Владимир Бойков

из огня

      какие силы сквозь меня?..

1965

      Точность

               Я в средоточье медленных событий,

      где распускание бутонов нарочитей,

      чем время зримое в тех пузырьках с песком, –

      по мигу лепесток за лепестком

      и за цветком цветок, другой и третий, –

      томительно рождение соцветий.

                Что деется с той женщиной цветущей:

      едва забылась над водой текущей,

      лицом и грудью к ней устремлена,

      как струями витая быстрина

      остановилась, – тут же ненароком

      та женщина летит к её истокам.

                Не для моих и жадности, и лени

      такие тонкости в несчётности явлений,

      вниманию доступных в каждый миг,

      поэтому вперёд и напрямик

      я корочу подробностей цепочки

      и говорю:

      – Весна. Взорвались почки.

1965

      Пришествие

                И снова возвращается гулёна,

      когда краснеют ветви оголённо

      в берёзовом лесу и ветер влажный

      гоняет по асфальту клок бумажный.

                Во всякий час – едва за город выйдешь –

      одну ее хлопочущую видишь,

      когда в руках, подобных смуглым соснам,

      бельё снегов полощется под солнцем,

      чтоб на ветру повиснуть для просушки, –

      и облачные пухлые подушки

      на синие ложатся покрывала.

                Как будто слишком долго изнывала

      по мужней ласке, по судьбе домашней,

      по выстланной половиками пашне –

      и вот вернулась к хлопотам гулёна!

                И думаешь о том ошеломлённо:

      она – пора души или погода?!

                И не заметишь вновь её ухода…

1965

      Провожая

      З. Лившицу

                Судьба разводит, как свела.

                В грядущем – тьма.

      А ночь, как никогда, светла –

      сойти с ума!

                Пусть слёзы просятся к лицу –

      нам не к лицу!

                Мы в человеческом лесу,

      как на плацу.

                Все так же мне верней зеркал

      твои глаза,

      а то, что рвётся с языка, –

      замнёт вокзал.

                Разлука страшная беда,

      но горший страх –

      вдруг стать чужими навсегда

      в двух, трёх шагах!

                Слетит с руки руки тепло,

      как ни держи.

                Да будет памяти светло

      всю ночь, всю жизнь…

1965

      Цокот

               Сквозь изгородь и садик,

      сквозь дом проходит путь,

      которым скачет всадник

      и не даёт уснуть.

               Не ты ли в самой гуще

      безудержной езды?

      Дороге той бегущей

      неведомы бразды.

               Не зная мыслей задних,

      вперёд, всегда вперёд

      и рядом скачет всадник,

      вращая звёздный свод.

                Под