Патриарх Тихон. Крестный путь. Владислав Бахревский

сей клик.

      – Блаженнейшему Фотию, патриарху Александрийскому, многая лета.

      Всякое дыхание в храме затаивалось перед красотою величания.

      – Блаженнейшему Григорию, патриарху Антиохийскому, многая лета.

      – Блаженнейшему Дамиану, патриарху Иерусалимскому, многая лета.

      И тишина. Свершилось чудо, но всем было страшно: после четырехкратного неимоверного восхождения остались ли у Розова силы на последнюю похвалу?

      – Святейшему Тихону…

      Стены темницы, державшие в плену свет России, – рассыпались в пух и прах.

      – Отцу нашему…

      Голос протодиакона слился с хорами, выступившими из глубины времен.

      – И патриарху Московскому и всея России…

      Мир уже заполнен славою от края и до края и, вздымаясь к Небесам, стлался у подножия престола.

      – Многая лета.

      Серое пятнышко от тьмы, испепелен сатана.

      Стрелки показывали десять часов пятьдесят пять минут.

      На глазах участников действа дрожали слезы. Ровно, ясно прозвучал голос патриарха:

      – Мир всем.

      И слезы пролились.

      В одиннадцать часов двенадцать минут святейший осенил дикирием и трикирием молящихся в соборе и всю православную Россию.

      После приветственного слова архиепископа Кишиневского Анастасия святейшего патриарха увели в алтарь, разоблачили.

      Поднесли патриаршую зеленую мантию, белый клобук Никона, вервицу. Патриарх поцеловал скрижали на мантии, и митрополиты возложили ее на плечи святейшего. Клобук тоже пришелся впору. У всех улыбки. Семнадцатый век дивно послужил двадцатому.

      Протопресвитер Успенского собора отец Николай Любимов подал митрополиту Владимиру жезл Петра Чудотворца. Митрополит вручил его пастырю народов.

      – Великий и святой день! – Слово Владимир начал радостно, но тотчас стал говорить о корабле, который может разбиться о подводные скалы. – Наше время – это страшное для Церкви время! Положение ее ужасно… Но да не смущается сердце твое, святейший патриах!.. Как Моисей своим жезлом рассек море надвое и провел евреев целыми и невредимыми по дну морскому, избавив их тем от рабства египетского, так и ты сим священным жезлом управь вверенный тебе православный русский народ и проведи его ко спасению через пучину зол и бедствий, обуревающих его и святую православную Российскую церковь. Да будет так!

      Отвечая, Тихон сказал:

      – Один мыслитель, приветствуя мое недостоинство, писал: «Может быть, дарование нам патриаршества, которого не могли увидеть люди, более нас сильные и достойные, служит указанием проявления Божьей милости именно к нашей немощи, к бедности духовной». А по отношению ко мне самому дарованием патриаршества дается мне чувствовать, как много от меня требуется и как много для сего мне недостает. И от сознания сего священным трепетом объемлется ныне душа моя. Подобно Давиду, и я мал бе в братии моей, а братии мои прекрасны и велики, но Господь благоволил избрать меня.

      Потом был крестный