С радостью и любовью каждый день. Эссе. Часть первая. Владимир Буров

дурачок среди евреев нашелся, кто выступает против власти, – а:

      – Все остальные За! – И не просто За, а очень активно За.

      И эти За не стесняясь гонят свою Групповую Идеологию, как:

      – Права человека, – имея несомненно в виду:

      – Да-а, какое у вас русских может быть Христианство – так только: одна видимость. – Поэтому:

      – Мы – лучшие, как и было еще до Нашей Эры.

      Группа забирает себе Права Человека, забывая, что они принадлежат Христианству, которое Группа не ставит ни во что:

      – Просто-напросто считает неосуществимым. – Точнее:

      – Категорически против его первенства.

      Почему эта Группа и ведет сегодня фронтальную пропаганду просто Прав Человека:

      – Мы, как Все! – И.

      И вот начали лягаться, когда их обвинили в Частности:

      – Мол, если бы не вы, у нас самих ума не хватило расстреливать князей и графов десятками тысяч за раз, как делала Р. З.

      – А и хгде права человека? – спрашивают, например, сейчас Алла Гербер и Владимир Кара-Мурза.

      Но, увы, не с еврейской группировки они начинаются.

      Тем не менее, даже Виктор Шендерович выступил вчера против Толстого в такой грубой форме, как будто имеет эти Права Человека в своем мировоззрении:

      – На все сто процентов.

      Правозащитники выдают простую логику:

      – Так как Прав Человека нет, а скорее всего, их вообще не бывает:

      – Пусть будут хотя бы права группировок, еврейской в частности.

      И не обращают внимания на то, что сегодня они лают громче всех именно:

      – За Всех! – Что значит:

      – Распну Иисуса Христа правами Рима.

      – — – — – — – — – — – —

      26.01.17

      Умирает Муська, вчера упал телевизор, сегодня починили за семьсот рублей, больше двух недель назад обжог ногу, до сих пор не зажила, не съездил, а всё хотел в ветлечебницу с кошкой. Наверное, шерсти нализалась и не смогла отрыгнуть, а может опухоль какая-нибудь. Только что ходила на кухню, утром царапаньем будила меня, а сейчас лежит. Опять не успел спасти. Больше 15-ти лет назад принес ее на шее, так вцепилась когтями!

      И умирает вслед за Барсиком. Покидает нас охрана от злых духов. И вообще.

      Каждое утро в последнее время меня будила. Только что в туалет два раза сходила, помыл, а она упала со стула, где лежала в последнее время на своем коврике. Всё лежит, не встает.

      Кто ко мне теперь царапаться будет в дверь. Мусенька!

      Говорят, в пересчете на кошачий пятнадцать – это больше ста лет.

      Каждое утро мурлыкала в комнате, сидела, ждала меня, радовалась, что утро вместе опять наступило.

      Телевизор починили, а кошку опять не спас, не мог съездить в лечебницу. Хотя, может быть, и нельзя было ничего сделать. Но узнать надо было.

      Когда пришла с кухни и упала со стула, начал искать по газете номер телефона частной лечебницы, нашел, хотел уже звонить, чтобы приехали, круглосуточная, вышел посмотреть, как она, а ее нет. Нашли – лежит под кроватью, поднял:

      – В последний