Одиссей, или День сурка. Работы по поэтике. Илья Франк

назначен баран, и его принесли мы на бреге

      В жертву Крониону, туч собирателю, Зевсу владыке.

      Тучные бедра пред ним мы сожгли. <…>

      Жертву принесши, мы целый там день до вечерного мрака

      Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались.

      Посвящаемые приносятся в жертву – и приносят жертву. Они и жертва, и жрецы.

      С пещерой как чревом зверя более-менее понятно. Но кто такой Полифем? Если присмотреться к нему, он и есть гора, в которой находится пещера (и тогда пещера – это его чрево):

      К берегу близкому скоро пристав с кораблем, мы открыли

      В крайнем, у самого моря стоявшем утесе пещеру,

      Густо одетую лавром, пространную, где собирался

      Мелкий во множестве скот; там высокой стеной из огромных,

      Грубо набросанных камней был двор обведен, и стояли

      Частым забором вокруг черноглавые дубы и сосны.

      Муж великанского роста в пещере той жил; одиноко

      Пас он баранов и коз и ни с кем из других не водился;

      Был нелюдим он, свиреп, никакого не ведал закона;

      Видом и ростом чудовищным в страх приводя, он несходен

      Был с человеком, вкушающим хлеб, и казался лесистой,

      Дикой вершиной горы, над другими воздвигшейся грозно.

      Полифем – мифический великан наподобие скандинавского Имира[3], совпадающий с миром в целом (лес на вершине горы – это волосы на его голове и т. п.). Это одушевленный мир, мир как личность. И в то же время Полифем – мифический зверь, поедающий проходящих инициацию гостей. Например, лев:

      <…> и, ответа не дав никакого, он быстро

      Прянул, как бешеный зверь, и, огромные вытянув руки,

      Разом меж нами двоих, как щенят, подхватил и ударил

      Оземь; их череп разбился; обрызгало мозгом пещеру.

      Он же, обоих рассекши на части, из них свой ужасный

      Ужин состряпал и жадно, как лев, разъяряемый гладом,

      Съел их, ни кости, ни мяса куска, ни утроб не оставив.

      В пещеру посвящаемые входят, чтобы затем из нее выйти. Так и Полифем отрыгивает, выблевывает проглоченных спутников Одиссея:

      Тут повалился он навзничь, совсем опьянелый; и набок

      Свисла могучая шея, и всепобеждающей силой

      Сон овладел им; вино и куски человечьего мяса

      Выбросил он из разинутой пасти, не в меру напившись.

      Но почему в данной истории происходит расщепление образа мифического зверя на гору с пещерой и великана-людоеда? Почему бы не сделать так, чтобы герои просто были поглощены неким огромным зверем, а потом как-нибудь из него выбрались?

      Дело в том, что Полифем – не только зверь, через чрево которого должны пройти посвящаемые, но и зверь, которым они должны стать в результате своей смерти и нового рождения. Это тот личный демон, которого получает в подарок каждый из посвящаемых. Это звериный двойник, который будет определять судьбу каждого из них. И двойник этот амбивалентен: он может быть благодетельным и зловредным, ангелом и чертом. Полифем определяет судьбу Одиссея и его спутников негативно, пожаловавшись

3

В скандинавской мифологии мир создан из тела первого великана Имира (принесенного в жертву): плоть его стала землей, кровь – морем, кости – горами, череп – небом, а волосы – лесом.