Девятьсот восемьдесят восьмой. Роман Казимирский

клише.

      – Мудрые речи, – похвалил его Кирилл. – Я все больше склоняюсь к мысли, что мы встретились не случайно. Кто бы мог подумать, что здесь, в варварской стране, я найду такого просвещенного человека?

      – Да, я тоже поражен.

      Историк пытался представить себе последствия, которые может иметь эта встреча для человечества. Вообще, все происходящее ставило его в тупик. Он в какой-то мере, как и большинство его коллег, был фаталистом и искренне верил в то, что ничто и никогда не случается без причины. Вот и сейчас он старался понять, зачем все это происходит с ним, и не мог найти ответа. В конце концов Марсель решил, что лучшее, что можно сделать, – это оставаться сторонним наблюдателем.

      – А что, – обратился он к Кириллу, – во многих сражениях ты участвовал?

      – Крови, которую я пролил, хватило бы для того, чтобы наполнить сотню таких кувшинов, – священник кивнул в сторону медовухи.

      – И ты не боишься?

      – Чего?

      – Попасть в ад за все, что сделал.

      – Нет, – с довольной улыбкой ответил Кирилл. – Наш Бог великодушен, он знает, что я искренне раскаялся в содеянном. Все мы рабы его, но не все еще об этом знают.

      – А ты, значит, хочешь до всех донести эту мысль?

      – Меня удивляет и огорчает твой насмешливый тон, – нахмурился священник.

      – Извини, я не хотел обидеть тебя. – Марсель постарался, чтобы его голос звучал максимально доброжелательно. – Скажи, а почему ты решил направить стопы в наши края? Дорога ведь не самая близкая. Неужели не нашлось менее далекой цели?

      – Мы не ищем легких путей.

      Чтобы собраться с мыслями, историк поднялся и наполнил медовухой кружки – свою и Кирилла.

      – Надеюсь, рабам Божьим позволено немного выпить?

      – Что это? – Гость с подозрением посмотрел на предложенное угощение, понюхал его, но пить не стал.

      – Местный напиток, очень вкусный, рекомендую. Называется медовуха.

      – Аромат достойный.

      – Вкус еще лучше.

      – Пожалуй, я воздержусь. – Кирилл отодвинул от себя кружку. – Я привык к вину.

      – Зря, ты не знаешь, от чего отказываешься. – Марсель с удовольствием сделал несколько больших глотков.

      – Я переживу.

      – Как хочешь, настаивать не стану. Разве Бог не запрещает потребление вина?

      – Ты путаешь нас с латинянами, – улыбнулся священник. – Это у них чего ни хватись – все запрещено. Мы же считаем, что Господь сотворил этот мир нам на радость. Значит, и вино – часть его великого замысла.

      – Прекрасная позиция!

      – Да, и мне искренне жаль, что здесь не развито виноделие.

      – Всему свое время.

      Марсель вспомнил полки в супермаркетах, ломящиеся от различного алкоголя, и представил себе, как сильно удивился бы его собеседник, окажись он в его мире. Будет тебе и вино, голубчик, подумал историк, и много чего еще, о чем ты даже представления не имеешь.

      – Чему ты улыбаешься? Поделись мыслями, повеселимся вместе.

      Заметив,