Васёк Трубачёв и его товарищи. Валентина Осеева

У Вали Степановой было строгое лицо, и другие девочки неодобрительно молчали.

      Хуже всего было Коле Одинцову. Он то сидел на парте рядом с Васьком, стараясь в чем-то убедить его, то отходил к Саше. И, недовольный своим поведением, думал: «Что это я от одного к другому бегаю!»

      Одинцов все еще надеялся помирить обоих товарищей.

      – Ты бы сказал ему, что виноват, ну и все! – уговаривал он Трубачёва.

      Васёк, разговаривая с Одинцовым, становился прежним Васьком.

      – А если по правде, по честности – я виноват, по-твоему? – спрашивал он товарища.

      – Виноват! – твердо отвечал Коля. – Не попрекай, чем не надо. Ты против Саши барином живешь.

      – А он имел право мелом меня попрекать?

      Одинцов пожал плечами:

      – Не знаю… Если ты клал этот мел, то куда он делся?

      Разговоры не приводили ни к чему. Один раз Трубачёв сказал:

      – С Булгаковым я дружил, а теперь он мой враг. И больше о нем не говори. Я к нему первый никогда не подойду. А ты с ним дружок. И со мной дружи.

      – Да ведь нас трое было…

      – А теперь ты у меня один остался, – решительно сказал Васёк.

      К концу дня, видя, что ребята, как будто условившись между собой, не заговаривают о ссоре, Трубачёв успокоился, принял свой прежний вид и даже сказал Малютину:

      – Я ведь тебя не хотел вчера…

      – Я знаю, я знаю! – поспешно и радостно перебил его Сева. – Дело не во мне, я другое хочу тебе рассказать… Только дай мне честное пионерское, что не рассердишься.

      – Я на тебя не рассержусь, говори.

      Сева быстро и взволнованно рассказал ему про мальчишку в Сашином дворе, как тот осыпал Сашу насмешками, когда Саша нес помои.

      Васёк стукнул кулаком по парте:

      – И ты не выскочил и не дал ему хорошенько? Эх, я бы на твоем месте…

      – Я вышел потом… Но это не то, я другое хотел сказать.

      Они посмотрели друг другу в глаза.

      Васёк потемнел.

      – Ты что же… меня к тому хулигану приравнял? – тихо, с угрозой спросил он.

      – Тот хулиган не был Сашиным товарищем, – ответил ему Сева.

      Глава 23

      Статья Одинцова

      Одинцов писал статью. Он описывал все происшедшее в классе так, как оно было. Но каждый раз на фамилии Трубачёва он останавливался и долго сидел, опустив голову. Потом снова брал перо.

      «А теперь ты у меня один остался», – сказал ему Васёк.

      «Но ведь я в глаза говорил ему, что он виноват. И завтра сам скажу, что статью написал. Как пионеру скажу… Он поймет, что иначе нельзя мне», – волновался Одинцов.

      Уже несколько ребят спросили его в классе, какую статью он даст в стенгазету.

      – Правду напишешь?

      – Как всегда.

      Одинцов вспомнил, что, ответив так ребятам, он перестал колебаться, но после этого никак не мог подойти к Трубачёву и ушел домой, не попрощавшись с ним. И всю дорогу в мыслях его что-то двоилось, путалось. Трубачёв стоял по одну сторону, а он, Коля Одинцов, – по другую. Ребята ждали от Одинцова правды и справедливости.

      «Я