Белый бунт. Сергей Ермолов

она понимала меня. Каждая женщина стремится упростить чувства мужчины.

      Наташа рассматривала меня с ног до головы и делала это очень непринужденно.

      – Тебе так нравится? – спросила она. – Я рада. Сюда, миленький. Не скрывай от меня свои желания. Позабавься. Меня сложно смутить.

      Я не понимал того, что делал. Невозможно вести себя более глупо.

      – Ты мне смущающийся не нужен, – Наташа делала со мной, что хотела.

      Я не мог говорить. Закрыл глаза. Не хотел ничего видеть. Мне казалось достаточным, что я чувствовал. Я должен был захотеть сказать о любви. Слова всегда необходимы. Но мне не нужно было ничего говорить. Вообще перестал думать.

      – Не спеши, – проговорила Наташа. – Мне не нравится, как ведут себя мужчины, когда они опаздывают.

      У меня не богатое воображение. Помню себя только жадным.

      – Быстрее, – попросила она. – Ах, еще быстрее.

      Больше я не двигался, как будто и не замечал, что она делала.

      – Теперь ты успокоился? – спросила Наташа.

      – Да, я теперь успокоился. Ты довольна?

      – Ну, конечно. Конечно, я довольна. Не хочется даже шевелиться. Я жадная. Во мне плохого больше, чем хорошего. – Она взяла мою нижнюю губу большим пальцем и указательным и слегка ущипнула ее. – Ах, ты, лакомка. У тебя красивый рот.

      Я ощутил, что могу дышать, могу думать, могу говорить.

      – Никогда не оставляй меня, – попросила Наташа.

      – Не оставлю. Никогда тебя не оставлю.

      – Желаемое выдаешь за действительное. Ты не шутишь? Это серьезно?

      – Я никогда не был серьезнее, чем сейчас.

      – Не смейся.

      Смеяться? Никогда в жизни у меня не было меньшего желания смеяться. Я смотрел на Наташу, не понимая ее слов да и не интересуясь ими.

      – Тебе хорошо? – я позволял себе быть нежным.

      – А ты сомневаешься?

      – Я думаю, нам нравится одно и то же.

      – Кажется, да. Ты очень хороший. Я хочу сказать – хорошо себя ведешь.

      – Тебе правда нравится? Правда?

      Она посмотрела на меня, чуть улыбнулась и кивнула.

      – Наверное, ты чувствуешь себя настоящим мужчиной?

      – Это ирония? – я не поверил искренности ее удивления.

      – Легко доставить удовольствие, а?

      – Кому? Мне?

      – Мужчинам. Пришлось обо всем позаботиться самой. Как, по-твоему, не плохо? Не надо ничего объяснять. Я знаю правду.

      Наташа смотрела на меня. Без улыбки. Даже влюбленной женщине нравится злить любимого мужчину.

      Наташа оперлась о локоть и водила пальцем по моему лицу, очерчивая его профиль. Она казалась задумчивой. И задумчивым был ее голос, когда она сказала:

      – Женщина, которой удалось убедить себя, что она любима часто бывает более счастлива, чем женщина, которую действительно любят. Чему ты улыбаешься?

      – Тебе.

      – Доволен сам собою, да? В следующий раз тебе больше понравится.

      – Теперь я здесь главный, – сомнения были не нужны нам обоим.

      – Я знала, что