Фальшивые зеркала. Сергей Лукьяненко

поправить несуществующие очки. Вот из таких маленьких деталей и складывается образ – лукавый ленинский прищур, ослепительная гагаринская улыбка, сдержанная леоновская печаль. Каждый неординарный человек придумывает – осознанно или нет – какую-нибудь метку: движением, мимикой, интонацией. И несет ее как знамя собственного обаяния.

      – Как конгресс? – спросила Вика, забирая у него бутылку и цветы. – Леня, принеси вазу, ту, высокую…

      – Крайне интересно. – Недосилов стал разоблачаться. Слово «раздеваться» к нему никак не подходило. – Витя Архонтов сделал любопытный доклад…

      Я пошел за вазой, краем уха слушая отчет о конгрессе.

      – Марк Петровский по-прежнему развивает свою тему… боюсь, ничего нового за прошедший год, хотя статистика собрана занятная…

      Ваза была пыльная. Когда я последний раз дарил Вике цветы? На Восьмое марта… нет, потом еще летом… шел из магазина, старушка продавала гладиолусы, с дачи, по дешевке…

      – Багрянов и Богородский поработали на славу, оценить сразу трудно, но результаты многообещающие…

      Я поймал себя на том, что стою и медленно стираю пыль с горлышка вазы. Можно гордиться бутылкой вина, поросшей пылью, но уж никак не вазой для цветов…

      – Плотников все в своем ключе… Многие критикуют, но я считаю перспективным это направление…

      «Любопытно», «занятно», «многообещающе», «перспективно». Профессиональная этика, сдержанная и солидная…

      – Виктория, а почему ты отказалась от участия в конгрессе? Тебе посылали приглашение?

      – Теперь это уже не мой профиль, Андрюша… ты ведь знаешь. А как твой доклад?

      – Тут не мне судить…

      Они вошли в гостиную, а я бросил заниматься ерундой и двинулся с вазой в ванную.

      – Какая тема?

      Вика могла спрашивать сколь угодно непринужденно. Я все равно чувствовал ее тон, ее жадный интерес. Наверное, и Андрея ей не обмануть.

      – «Неомифология на примере легенды о дайверах в субкультуре виртуального пространства». Феномен уже исследовался, но, к сожалению, слишком некритично…

      Я запнулся, но все же вышел из комнаты. Рванул дверь ванной. Пустил воду, сунул вазу под струю. Хрусталь звякнул, налетев на чугунный край ванны, но устоял.

      Легенды о дайверах, значит?

      Выплеснув мутную воду, я заново наполнил вазу и рванулся в комнату. Слишком поспешно, наверное, но Андрею и Вике было не до меня.

      – Теперь точка поставлена?

      – На данный момент – да. – Недосилов уже расположился на диване. Ерзал, устраиваясь поудобнее. С людьми он сживался моментально, а вот с пространством – нет. Есть люди, которые могут, войдя в чужой дом, сразу стать его частью, – будь то сверкающая и богатая квартира, или захламленная комната в коммуналке. Андрей к их числу не относился, наверное, только в своем доме он был адекватен среде. – Я собрал весь существующий материал о так называемых дайверах…

      Сорвав целлофан, я сунул розу в воду. Вика тревожно глянула на меня, взяла вазу. Мгновенно изменилась в лице:

      – Леня,