Анастасия. Загадка великой княжны. Питер Курт

нацистами в период их прихода к власти в Германии. Поэтому в качестве «великой княжны Анастасии» фройляйн Унбекант не было необходимости объяснять или оправдывать свой антисемитизм.

      Вернувшись домой, Tea Малиновская рассказала о беседе с фройляйн Унбекант своему жениху, врачу. В ответ она встретила лишь недоумение: а что еще она рассчитывала услышать в сумасшедшем доме? Дело могло бы на этом и закончиться, если бы в Дальдорф не поступила Клара Пойтерт, «высокая, худая, костистая женщина» пятидесяти одного года, то ли портниха, то ли прачка – это так и не было установлено.

      До Первой мировой войны она жила в России. Клара сама впоследствии утверждала, что служила в Москве гувернанткой, но, по другим сведениям, она также была и мелкой немецкой шпионкой, надежным источником великосветских сплетен. В любом случае, она слишком много пила, слишком много болтала и имела раздражающую привычку драться, когда люди говорили что-то, ей не нравившееся. «Вы что, думаете, я ненормальная? – спрашивала она. – Я нормальная». После того как благодаря фройляйн Унбекант она получила известность, Клара с большой гордостью демонстрировала медицинское свидетельство, где говорилось, что «она не сумасшедшая, но только с отклонениями».

      Клара поступила в Дальдорф в конце 1921 года, после того как обвинила своих много вытерпевших от нее соседей в краже денег. В клинике она вела себя беспокойно, скучала и злилась. Довольно скоро она привязалась к стройной девушке, лежавшей в другом конце палаты. Фройляйн Унбекант совершенно заворожила Клару с момента ее поступления в клинику. Это была «важная персона», вспоминала она. «Все в палате это знали». Было и еще кое-что. В докладе русских монархистов от июня следующего года говорится, что Клара «впервые встретила неизвестную в Дальдорфе и лицо девушки показалось ей знакомым. Она (Клара) хотела заговорить с ней, но ее первая попытка не удалась, поскольку незнакомка отказалась отвечать. Через некоторое время Клара снова обратилась к ней со словами: «Ваше лицо мне знакомо, вы не из простых». Испуганно на нее взглянув, неизвестная прижала палец к губам, призывая ее к молчанию. Вскоре после этого она сама подошла к Кларе и подружилась с ней.

      Неясно, почему фройляйн Унбекант решила, что может доверять Кларе Пойтерт. Возможно, одиночество взяло верх над опасениями. «Мы еще больше сблизились, обнаружив, что были единственно нормальными людьми среди безумных, – вспоминала Клара. – Мы беседовали и даже шутили». Возможно, фройляйн Унбекант искренне расположилась к Кларе, привлеченная ее добродушием и материнской заботой, которую Клара умела проявлять в свои благополучные дни. Возможно, что Клара, в состоянии возбуждения, много ей наговорила. Клара тоже видела в газетах фотографии царской семьи. В одном номере «Берлинер Иллюстрирте Цайтунг» была статья «Правда об убийстве царя». Под фотографией великих княжон Татьяны, Марии и Анастасии Клара прочла о слухе, пронесшемся по Сибири в 1918 году и теперь упорно державшемся в Европе: «Правда