Пляска на плахе. Марина Баринова

от едва не затоптавшей его лошади и чиркнул корзиной о стену. Какая-то бабка в цветастом платке что-то прошипела ему вслед по-гацонски.

      Держаться на расстоянии и одновременно не терять цель из виду оказалось нелегкой задачей. Рианосу приходилось двигаться против потока людей – большинство горожан спешили по домам, лавочники сворачивали товары, а носильщики то и дело задевали лекаря, рискуя опрокинуть корзину. Но пока ему везло: этот Джерт был приметным малым и явно никуда не спешил. Дойдя до рыночной площади, энниец свернул на прилегавшую улицу и направился к портовому кварталу через литейные. Лекарь поспешил за ним, пока тот не скрылся в запутанных переулках. Райончик был тот еще, и что могло понадобиться в тех местах Джерту на ночь глядя, Рианос не представлял.

      Им завладел азарт погони: впервые в жизни он сам почувствовал себя не преследуемым, но охотником. Сердце громко стучало, кровь прилила к ногам, и Рианос пружинил на них, готовый сорваться, точно гончая. Он и сам не представлял, откуда это в нем взялось, но сейчас он понимал лазутчиков, о которых рассказывали воины Артанны – людей, что были готовы на любые опасности, чтобы добыть ценные сведения.

      Он скользил вдоль стен, прячась за бочками и кучами хлама, увязал в размокшей грязи, то и дело поправлял капюшон, но видел главное – спину человека, который мог разрушить его жизнь. Рианос поймал себя на мысли, которая ему не понравилась: если этот Джерт и правда окажется охотником, Рианос сделает все, чтобы он вернулся к хозяину без добычи.

      На крыше каркнула ворона. Рианос обернулся на шум и понял, что совсем стемнело. Фонарей здесь не зажигали – дорого. Пришлось двигаться, щуря глаза. Он уставился в темноту переулка и не увидел эннийца. Должно быть, тот свернул за угол. Лекарь припомнил, что где-то здесь был подпольный притон для любителей паштары и хмыкнул: выходит, этот Джерт решил развлечься по полной с запрещенными порошками.

      Корзина мешала. Он поставил ее возле стены, запомнив место, и двинулся налегке дальше. Едва он приблизился к повороту, как из-за угла выскользнула тень – он не понял, как – и затащила его в темноту узкого проулка, с усилием швырнула в стену. Рианос закашлялся.

      – Зачем ты следишь за мной?

      – Хочу понять, кто ты.

      – Я уже представился твоей хозяйке.

      – Артанна мне не хозяйка. Она мой командир.

      Рианос дернулся, но хватка эннийца была крепкой.

      – Не рыпайся. – Он повернул изуродованную щеку лекаря к свету. – Судя по клейму, до бегства принадлежал ты семье Уфхаг. Сочувствую, скверные хозяева. Особенно дедуля – окончательно сошедший с ума в поисках бессмертия старый хрыч.

      – Ты много знаешь о моих бывших хозяевах.

      – Я много знаю обо всех.

      Рианос вгляделся в лицо нового знакомого. Имперец, чистокровный, причем откуда-то севернее Бельтеры. Канедан или Освендис. Черты лица правильные, но оброс щетиной. Усталые глаза в сетке морщин, на вид лет тридцать-тридцать пять.

      Он попытался