Пляска на плахе. Марина Баринова

отсюда. Барон уже дал согласие, – Демос улыбнулся одними уголками губ. Вышло криво, как и всегда: некоторые мышцы лица так и не восстановились с годами. – Вы отправитесь в монастырь и останетесь в окружении слуг Хранителя до рождения ребенка. Как только восстановите силы, вернетесь ко двору и будете хранить все в тайне.

      Его равнодушный тон, казалось, беспокоил молодую баронессу сильнее, чем обезображенное лицо. Опустив глаза к полу, она тихо спросила:

      – Но что станет с ребенком? Какое будущее его ждет?

      Демос пожал плечами.

      – Останется в обители, пока не достигнет семилетнего возраста. Щедрое подношение настоятельнице уже сделано. Если родится девочка, станет служить Хранителю в Ульфиссе или Бэрке. Если же Хранитель одарит вас мальчиком, бастарда переведут в Орден. Например, в Лаклан или даже Мирвир.

      – Боже, Мирвир! Это же в Хайлигланде…

      – Чем дальше, чем лучше для всех, – сухо произнес Демос. – Помогите замять этот скандал, и, обещаю, мы не бросим этого ребенка.

      – Только церковь? Неужели нельзя придумать для дитя другую судьбу?

      – Этот бастард – пятно на репутации величайшего Дома империи! – крик Демоса заставил собеседницу вжаться в спинку стула, и казначею пришлось взять себя в руки – и без того его внешность пугала людей. Выходки брата с каждым разом становились все опаснее, а у Демоса оставалось все меньше времени на решение его проблем. Сейчас его особенно раздражала необходимость тратить время последствия этой маленькой интрижки вместо того, чтобы спасать семью от гнева Алантайна. – Благодарите Хранителя, что ублюдку позволят жить.

      На миг лицо баронессы ожесточилось, но она быстро пришла в себя. Демос оценил самообладание молодой женщины.

      – Я согласна. Нам ведь не позволят видеться? Он не будет знать, кто его родители?

      Деватон качнул головой:

      – Со временем дитя догадается, что его родители – очень знатные люди. А там посмотрим. Начинайте готовиться к отъезду. Мои люди сопроводят вас в обитель и проследят, чтобы вы ни в чем не нуждались. Помните: все будет хорошо, пока вы молчите.

      – Мне все ясно. Прощайте, ваша светлость, – Лисетта Тьяре поднялась со стула и слегка поклонилась. – Благодарю за помощь.

      «Благодарит, как же. Ну да ладно. Главное – вопрос решен».

      Демос снова открыл гроссбух, потеряв интерес к беседе. Спина, колени и даже локти ныли после неудачного приземления – той злополучной ночью императорский кабинет сгорел дотла вместе с завещанием императора, да и сам Демос пострадал. Но все те дни, что прошли с момента трагедии, ему приходилось бодриться, дабы придворные не заподозрили неладное. И за все это время Аллантайн ни разу не проявил себя.

      «Наверняка выжидает момент поудачнее, старый он хрен».

      Шурша юбками, баронесса проследовала к выходу, и вскрикнула от неожиданности, когда двери распахнулись, а в кабинет влетел запыхавшийся секретарь.

      – Ваша светлость! – торопливо поклонился он. – Вас зовет канцлер. Срочные новости!

      «А старина Ирвинг легок на помине».

      Демос снова отложил