«Пена дней» и другие истории. Борис Виан

наших краях появился человек, – сказал Мартен.

      – Чем он занимается?

      – Он приехал на девятьсот семьдесят пятом автобусе. Его зовут Амадис Дюдю.

      – Ага, – вздохнул Атанагор, – им все же удалось подцепить пассажира.

      – Он уже устроился, – сообщил Мартен. – Выбил себе письменный стол и строчит письма.

      – У кого выбил?

      – А кто его знает! Во всяком случае, работает не покладая рук.

      – Любопытно.

      – Вы про саркофаг?

      – Слушайте, Мартен, неужели вы думаете, что мы каждый день будем находить по саркофагу?

      – Но ведь мы ни одного еще не нашли…

      – Это лишний раз доказывает, что встречаются они редко.

      Мартен досадливо тряхнул головой.

      – Место – дрянь. Пустая затея, – сказал он.

      – Мы только начали, – заметил на это Атанагор. – Вы уж больно торопитесь.

      – Простите, учитель, – сказал Мартен.

      – Ничего страшного. За это вы мне напишете к вечеру двести строчек.

      – Что именно, учитель?

      – Переведите мне на греческий какое-нибудь леттристское стихотворение Изидора Изу. Выберите, какое подлиннее.

      Мартен отпихнул стул и вышел. Сидеть придется часов до семи вечера, не меньше… Это в такую-то жару…

      Закончив обед, Атанагор покинул палатку и снова взялся за молоток: ему предстояло отбить лишние слои с внутренней поверхности грецкого горшка. Атанагору хотелось закончить побыстрее: личность вышеназванного Амадиса Дюдю сильно заинтересовала археолога.

      Горшок представлял собой высокую посудину из грубой глины; на дне его было изображено око, которое наполовину скрывали позднейшие известковые и кремнистые наслоения. Аккуратными ударами молотка Атанагор сбил каменные образования, высвободив радужку и зрачок. Обозначился красивый голубой глаз, несколько суровый, с изящно загнутыми ресницами. Атанагор старался смотреть в другую сторону, чтобы уклониться от настойчивого вопроса, сквозившего во взгляде керамического соглядатая. Закончив расчистку, археолог наполнил горшок песком, дабы не смотреть больше ему в глаз, перевернул его вверх дном и несколькими ударами молотка разбил на мелкие кусочки. Затем он собрал осколки. Теперь горшок занимал мало места и без труда мог поместиться в один из стандартных ящиков, в которых археолог хранил свою коллекцию. Именно такой ящичек Атанагор извлек из кармана.

      Покончив с горшком, он распрямился и зашагал в том направлении, где, по его мнению, находился Амадис Дюдю. Если последний проявит к Атанагору расположение, значит он заслуживает внимания. Безошибочное чутье, которому Атанагор всегда доверял, и теперь привело его к нужному месту. Амадис Дюдю сидел за письменным столом и звонил по телефону. Под левым его локтем, поверх отощавшей папки с писчей бумагой лежал опившийся бювар со следами интенсивной работы; рядом высилась стопка готовых к отправке писем; в мусорной корзине доживала свой век уже прочитанная корреспонденция.

      – Вы не знаете,