Постклассическая онтология права. Коллектив авторов

желаемого уровня функционирования социума, а сегодня – человечества. Так, ни одно общество не может обойтись без уголовно-правовых запретов убийства, кражи, грабежа и других преступлений mala in se[275], хотя их конкретное закрепление (формулировка) значительно отличается в разные исторические эпохи и в разных культурах-цивилизациях. Для нормального функционирования рыночной экономики необходимыми – конститутивными – являются конституционные и гражданско-правовые нормы, закрепляющие право частной собственности, альтернативность форм собственности, добровольность заключения договоров, запрет на монополию и др. Для демократической политической системы невозможно обойтись без норм, регулирующих свободные и регулярно проводимые выборы, свободу средств массовой информации, многопартийность и др. Конечно, выявить функциональную значимость отдельных норм достаточно проблематично, тем более, что многие нормативные правовые акты занимают «нейтральное» положение по отношению к сформулированному критерию[276]. Но можно выявить «неправовые» нормы (точнее – статьи нормативных правовых актов), например, по таким косвенным признакам, как распространенность, многократное использование и положительная оценка. Если правило поведения по какой-то причине не распространено среди широких слоев общества, не используется (применяется) правоприменителем и/или населением и отрицательно оценивается общественным правосознанием – то такая статья нормативного правового акта или целый нормативный правовой акт не обладает функциональной значимостью и не может считаться нормой права[277].

      Функциональное назначение права, с моей точки зрения, состоит как раз в том, чтобы нормировать (устанавливать рамки, границы) те взаимодействия между людьми, носителями социальных статусов, которые являются наиболее важными, жизненно необходимыми. Взаимность признания прав и обязанностей – сущностный признак права для А.В. Полякова – может быть таковым, если взаимное признание не приводит к социальной или экологической катастрофе, в противном случае некому будет признавать друг друга и вступать в правовые коммуникации[278]. В так понимаемой функциональной значимость права, с моей точки зрения, коренится трансцендентный[279], сущностный признак права, отличающий право от других социальных норм. Очевидно, что взаимное признание правил этикета не относится к праву, хотя взаимности в них ничуть не меньше, чем в реализации многих нормативных правовых актов. Но их нарушение не приведет к деградации, аномии в обществе, а вот отсутствие норм (образцов поведения, реализуемых в практиках) рыночной конкуренции или свободных выборов приводит к деградации рыночной экономики-и демократической политической системы. Поэтому не все социальные нормы объективно выполняют функцию социальной интеграции, как полагает, например, Н.В. Варламова, а только некоторые – которые и стоит именовать правовыми.

      Очевидно,

275

При этом не важно, в какой форме эти нормы закрепляются – законодательства, религиозных максим, обычаев и т. д. Важно, что без них в обществе восторжествует анархия, и оно прекратит свое существование.

276

Так, «нейтральными» можно считать многие процессуальные или организационные нормативные правовые акты, закрепляющие процедуры и структуру органов государственной власти, для которых важно само по себе единообразие порядка деятельности. Не так важно, по какой стороне должен двигаться автотранспорт – по правой или как в Англии или Японии по левой. Важно, чтобы движение было по одной стороне, что и является функционально значимым для дорожного движения. В противном случае дорожное движение превращается в одну большую пробку, что можно наблюдать сегодня в крупных городах России.

277

В институционализме, пишут В.А. Четвернин и А.В. Яковлев, правовой институт – это «формализованные и неформализованные правила, которым реально подчиняется социальная деятельность, а модели, которым не соответствует социальная практика, институтами не признаются…. С точки зрения либертаризма, институт является правовым, если соответствует принципу права, выполняет правовую функцию, причем нормы этого института, как правовые нормы, существуют даже тогда, когда они не отражены в официальных прескриптивных текстах». – Четвернин В.А., Яковлев А.В. Институциональная теория и юридический либертаризм // Ежегодник либертарно-юридической теории. Вып. 2. 2009. С. 225.

278

Можно ли полагать сущностью, назначением права взаимное признание прав и обязанностей? А для чего, собственно, это необходимо? Как минимум, для удовлетворения человеческих потребностей. Но потребности будут удовлетворены только в том случае, если механизмы и условия их удовлетворения будут воспроизводится снова и снова, т. е. будет обеспечено нормальное функционирование общества.

279

Почему трансцендентный? Потому, что он находится за пределами права – в обществе.