Дьявол и Господь Бог. Жан-Поль Сартр

У него на глазах? Кто смотрит на нас?

      Эгисф. Как кто? Царь. Сегодня утром выпустили мертвецов.

      Клитемнестра. Государь, умоляю вас… Мертвецы под землей и не так скоро обременят нас. Вы что, забыли, что сами сочинили все эти басни для народа?

      Эгисф. Ты права, женщина. Но что с того? Видишь, как я устал? Оставь меня. Мне надо собраться с мыслями.

      Клитемнестра уходит.

      Явление четвертое

      Эгисф, Орест и Электра.

      Эгисф. Ну как, Юпитер? Такого царя желал ты для Аргоса? Я представительствую, выступаю, умею кричать громовым голосом, являю всюду лик, наводящий ужас, и те, кому я попадаюсь на глаза, чувствуют себя виноватыми до мозга костей. Но я – пустая скорлупа: какой-то зверь незаметно для меня самого сгрыз мое нутро. Гляжу в себя и вижу, что я мертвее Агамемнона. Я сказал, что печален? Я солгал. Эта пустыня – необозримое небытие песков под ясным небытием неба – ни печальна, ни весела: она зловеща. Ах, я отдал бы царство, чтоб пролить слезу!

      Входит Юпитер.

      Явление пятое

      Те же, Юпитер.

      Юпитер. Посетуй, посетуй: ты царь, как все цари.

      Эгисф. Кто ты? Зачем ты здесь?

      Юпитер. Ты не узнаешь меня?

      Эгисф. Уходи, или я прикажу, чтоб стражи тебя вышвырнули.

      Юпитер. Ты не узнаешь меня? А ведь ты меня видел. Во сне. Правда, я выглядел ужаснее.

      Гром, молния. Юпитер принимает ужасный вид.

      А теперь?

      Эгисф. Юпитер!

      Юпитер. Наконец-то. (Снова улыбается, подходит к статуе.) Это я? Вот таким, значит, они видят меня, когда молятся, жители Аргоса? Не часто богу приходится созерцать свое изображение лицом к лицу. (Пауза.) Мать ты моя, до чего ж я уродлив! Не очень-то они должны меня любить.

      Эгисф. Они вас страшатся.

      Юпитер. Прекрасно. Любовь мне ни к чему. А ты? Ты меня любишь?

      Эгисф. Что вам еще нужно от меня? Разве я не заплатил сполна?

      Юпитер. Сполна? Людской долг неоплатен.

      Эгисф. Я валюсь под бременем…

      Юпитер. Не преувеличивай! Ты здоров и толст! Впрочем, это я не в упрек тебе. Отличный царский жир, желтый, как свечное сало, так и надо. Ты скроен, чтоб прожить еще двадцать лет.

      Эгисф. Еще двадцать лет!

      Юпитер. Ты хочешь умереть?

      Эгисф. Да.

      Юпитер. А если б сейчас кто-нибудь вошел сюда с обнаженным мечом, ты подставил бы грудь под меч?

      Эгисф. Не знаю.

      Юпитер. Слушай меня внимательно. Если ты дашь себя зарезать, как теленка, ты будешь наказан самым строгим образом: останешься царем в Тартаре на веки веков. Я пришел, чтобы предупредить тебя.

      Эгисф. Кто-нибудь хочет меня убить?

      Юпитер. Говорят.

      Эгисф. Электра?

      Юпитер. И еще кое-кто.

      Эгисф. Кто?

      Юпитер. Орест.

      Эгисф. А! (Пауза.) Ну что ж, это в порядке вещей, тут ничего не поделаешь.

      Юпитер. «Ничего не поделаешь»? (Другим тоном.) Вели тотчас схватить молодого чужеземца, который