РУСАЛКОНАВТ ВСЕЯ РУСИ. КИР КОРОВ

я не губил. Сам себя убила, расцеленила и мясо от кости отделила.

      – Что-то ты брешешь, тварь узкоглазая!

      – Не брешешь, однако. Петь-Ча прошёл уже давно первую стадию Великого Посвящения – харакири, а сегодня до твоего прихода показал полное расчленение себя – посвящение в Великие Шаманы. А тебя пригласил, чтобы ты помог ему пройти следующую стадию – поедания плоти Великим Другом. Без этого ему не вернуться из тонкого мира и не обрести плоть вновь.

      – Так почему же он не вернулся?

      – Так ты выблевал его, однако. Давай, доедай, и верни его – только Великий Друг способен на такое.

      Че-Пай поморщился:

      – А нет ли другого способа?

      – Есть однако, но тогда ты сам должен последовать за ним и вернуть его из Нижнего Мира, куда он пал после твоей блевотины.

      – И как туда попасть?

      – Огненный вода пить, однако, будем! Трубка мира курить! – Чук-Ча зыркнул глазами в сторону солидной дореволюционной бутыли с мутноватым зельем.

      Че-Пай зажал голову Чу-Кчи под мышкой, вылил ей в горло бутыль настоенного на костях мировой контрреволюции самогона, вторую залпом осушил сам – пол-литру он мог усосать за шесть секунд. Сел и стал потягивать едкий дымок из трубки, глядя в огонь костра. Нижний – так нижний…

      *

      День был ослепительно-солнечным, Белая река Урал Рашен Подсознашен – упоительно-голубой. По ней плыл, как Гоев Ковчег, огромный Контра-басс. На Контре-бассе сидела в позе всадницы обнажённая русаловитая Ан-Ча. Она хамовито шевелила грудями и ластами и ласково пощипывала шаловливыми пальчиками струны и прочие интимные части Тела Рашен Подсознашен.

      «Тьфу ты, срамота чешуехвостая! – подумал Че-Пай. – Что тут поделаешь? – Баба есть баба. Рано или поздно спутается с контрой в любом бассейне, хоть с хвостом, хоть без хвоста. Похоже, это и есть Нижний мир – куда уж ниже бабьего срама и срама иллюзии зарождения? А где же Петь-Ча?

      Словно услышав эти мысли, хвостистая Ан-Ча повернулась в его сторону, подняла на него свои бесстыжие очи и прокричала:

      – А Петь-Ча по дну ройяль толкает!

      Она развратно шевельнула чешуйчатым крупом, захохотала, вильнула хвостом и нырнула в реку. Че-Пай тут же почувствовал, как ему тяжко толкать рояль по дну Нижнего мира. Но подплыла Ан-Ча, схватила Петь-Чу за педаль и вытащила вместе с ройялем на берег.

      – Так, Петь-Ча вроде на берегу. А где я сам-то? Что-то я берега попутал! – подумал вслух Че-Пай.

      Тут вдруг на железном цепеллине спустился с неба граф ди Чер-Козо-Ностра о двух головах – вторая голова была очень похожа на голову Джимми Пейджинга. Чер-Джим прицепил к своему дирижбанделю ройяль и унёс Петь-Чу, ройяль и Ан-Чу в голубую даль. «Хорошо, что не голубой вертолёт – всё разнообразие», – подумал в тряпочку Че-Пай. Он глядел на всё это разнообразное безобразие, искал себя, но видел только дирижбандель графа Чер-Козо-Ностры и всё мучительно думал: причём здесь ройяль? Ведь на берегу даже кустов не было –