Леди на сельской ярмарке. Ти Кинси

гораздо более активным водителем, и мы ехали гораздо быстрее, чем я ожидала. Живые изгороди летели нам навстречу, и я наслаждалась ощущением скорости.

      Когда мы сделали поворот и стали взбираться на холм по направлению к Верхней ферме, нам в глаза бросилась фигура мужчины, стоявшего облокотившись на ворота и наблюдавшего за продвижением нашего авто.

      – Скажите, Берт, – спросила миледи, – кто это?

      – Ланселот Трибли, миледи. Он владелец Нижней фермы.

      – Той, которая находится внизу по отношению к ферме Верхней?

      – Так точно, миледи, – водитель улыбнулся.

      – Остановитесь, пожалуйста. Я хочу перекинуться с ним парой слов.

      – Но его нет в нашем списке, миледи, – вмешалась я. – В «Стоге» в момент смерти Кэрэдайна его не было.

      – Я знаю. Но он их ближайший сосед. И может что-то знать.

      Берт затормозил, как ему было приказано, и теперь задним ходом подавал авто к воротам. Мы выбрались наружу, и леди Хардкасл представилась.

      – Не так уж много найдется людей в округе, которые вас не знают, миледи, – произнес невысокий коренастый мужчина, стоявший в воротах. Я решила, что ему где-то около сорока. В своей мятой одежде и кепке с твердым козырьком он походил на фермера, но что-то в его манерах говорило о том, что этот человек чувствовал бы себя гораздо лучше в блейзере и фланелевых брюках[17].

      – Думаю, вы правы, – согласилась леди Хардкасл. – Не уверена, что слава мне идет, но так много проще, когда знакомишься с кем-то.

      – Согласен, в этом есть свое преимущество, – Трибли кивнул. – И чем же я могу вам помочь?

      – Вы слышали о прискорбной смерти мистера Кэрэдайна?

      – Слыхал. Хотя мне будет трудно назвать хоть кого-то, кто сочтет эту смерть прискорбной.

      – Правда? – удивилась моя хозяйка.

      – Правда. Нашего Спенсера не очень любили.

      – И почему же?

      – Не хочется плохо говорить о мертвых, но в случае старины Спенсера Кэрэдайна другого не получится – ничего хорошего о нем не скажешь. Он был несчастным старым скрягой, у которого ни для кого не находилось доброго слова. То есть не так – добрые слова у него находились, но я не стану повторять их в присутствии дам. Он легко мог начать склоку на пустом месте… – Казалось, эти слова вызвали у Трибли какие-то воспоминания.

      – Понятно, – сказала леди Хардкасл. – Проблема в другом: есть версия о том, что его убили. И криминальный отдел полиции Бристоля попросил нас выяснить побольше и о нем, и о том, что могло с ним произойти. Я уже догадалась, что вы не очень с ним ладили, но знали вы его хорошо?

      – Думаю, достаточно.

      – Часто с ним виделись? Разговаривали?

      – Бывало, мы проводили вместе время. Вы знаете, как это бывает.

      – И когда вы видели его в последний раз?

      – Думаю, в начале недели, – ответил мужчина после паузы. – Наверное, в понедельник или во вторник.

      – А о чем говорили? – поинтересовалась миледи.

      – Да так, ни о чем. Ни о чем существенном.

      – Ясно.

17

Традиционный наряд английского джентльмена в начале XX в.