Хранители Мира. Валерий Михайлович Краснобородько

ёкало не раз, будоража мою нервную систему, впрыскивая большие дозы адреналина в кровь.

      Ближе к утру меня окутала сонливость, деревья стали расплываться. Ноги заплетались и при каждом удобном случае спотыкались о камень или корень, торчащий из земли. Неожиданно для себя заснул на ходу. Такое у меня было впервые. Потом, на фронте, это со мной много раз случалось, особенно в первый год войны.

      Сильная боль пробудила меня ото сна. Мой лоб встретился с деревом, ствол которого в диаметре был чуть более метра, шишка от этого столкновения вскочила просто огромная, величиной с грецкий орех! Сон как рукой сняло, появилась бодрость, зато звездочки принялись плясать и кружить вокруг меня, заполнив собой весь лес.

      – Чёрт, как больно!

      – Что… там… случилось… – заговорил Святогор.

      – Да так, мелочи! Стукнулся о дерево.

      – Больно?

      – Терпимо. Поесть не хочешь или воды?

      – Немного.

      Я подошёл к раненому, на ходу доставая из дорожной сумки самый лучший кусок жареного мяса, специально припасённый для него. Отрывая по маленькому кусочку, вкладывал ему в рот. Убедившись, что он проглотил его, клал ему следующий.

      – Теперь воды.… Если можно, – попросил он.

      – Можно, – ответил я, улыбаясь, и поднёс к его губам кожаную флягу с водой. Святогор пил медленно, но большими глотками. От холодной воды, на лбу выступили капельки пота. Я всей душой сочувствовал старику, и пытался угодить ему.

      – Спасибо! – оторвавшись от кожаной баклажки, спросил он, – как мои дела?

      – Я не врач, не могу ничего сказать, мне кажется, нужен лекарь, а то будет плохо.

      – Кх – кх! …скоро будет поворот…. фуф…. тропа поведет налево…. поверни туда….

      – Хорошо, а теперь отдохните, а мне пора сделать перевязку.

      Когда всё было закончено, двинулись дальше в путь. Телега работала исправно, лишь Святогор постанывал, когда колесо наскакивало на кочку и прыгало на ней. Тогда приходилось замедлять ход, чтобы дать успокоится ране, хотя не уверен, что это помогало. Ведь, по сути, я ничем не облегчал ему боль. «Крепкий мужик, – подумал я, – вряд ли я смог бы столько же продержаться!»

      Надо было идти, нельзя останавливаться. Ему нужна помощь, иначе умрёт старик. Мне не хотелось, чтобы так вышло, и я прибавил ходу.

      Тропа вела по ровной местности, обходя холмы и овраги. Это было нам только на руку.

      Солнце встало как-то не заметно для меня. Может, я опять заснул на ходу, не знаю и не помню. Но это было уже и не важно. Главное – идти вперёд.

      Постепенно пропали вековые буки и столетние берёзы, их сменили молодые растения и густой подлесок. Движение замедлилось и грозило совсем остановиться, если тропа продолжит сужаться.

      В моей голове поселилась мысль о том, что надо бросить телегу. Останавливало одно: нести Святогора на руках – не самый лучший выход из положения.

      Я тащил свою ношу вперед, не останавливаясь, понимая, что промедление может привести к смерти старика.

      К