История Смотрителя Маяка и одного мира. Анна Удьярова

Малума и сообщу вам о своём решении. Разумеется, официальные бумаги должны быть на кого-нибудь из Ратуши, и чтобы просветители ничего не заподозрили. Поручаю это вам обоим, – сказал король, устало проводя рукой по голове и давая понять, что совещание окончено. – Малум, и не забудь уже сегодня распорядиться, чтобы к утру листовки с розыском Коры висели на всех углах Тар-Кахола.

      Малум отсалютовал по-военному, Голари церемонно поклонился. У входа Малум любезно, но с едва заметной усмешкой, пропустил Первого советника вперёд.

      Оставшись один, король долго смотрел на свет настольной лампы, затем машинально взял в руки доклад о Ледяном Замке и, не дочитав, с неожиданной злостью отбросил его в сторону.

      В это время на другом конце дворца Таэлир, дрожащий от возмущения и гнева, шёл в сторону покоев своей матери. Он не стал бы искать помощи королевы, если бы у него была хоть какая-то надежда найти помощь где-то ещё. Но из-за характера и положения принца друзей у него не было.

      С самого раннего детства Таэлира, ещё когда его мать была всего лишь молодой женой шейлира, она мало интересовалась жизнью сына – точнее, ровно столько, сколько требовали приличия для того, чтобы казаться заботливой матерью. Она улыбалась и гладила его по волосам, но в глазах её всегда была скука, стоило ей хоть ненадолго остаться с сыном наедине. Потом, когда Таэлир подрос, а Эйрил стала королевой, она и вовсе отодвинулась от него на расстояние светских манер. Он никогда не говорил с матерью о том, что было для него действительно важно.

      Но теперь идти было некуда. И принц, повинуясь какому-то безотчётному порыву, решил попросить помощи у своей матери. «Ведь это она привела меня в этот мир. Но она ни разу не показала мне, для чего, или хотя бы, что она просто рада тому, что я есть», – горько и запоздало думал Таэлир, идя по длинному коридору в покои королевы, украшенному тошнотворными картинами-сценками придворной жизни в кремовых тонах.

      Одна из фрейлин королевы присела в почтительном реверансе, но решительным заговорщицким шёпотом заявила принцу, что у королевы «утренние процедуры омоложения», с таким видом, как будто это были дела государственной важности. «Мне нужно срочно увидеть Мэйлири, это очень важно для меня, просто передайте это», – терпеливо объяснял Таэлир, уже проклиная себя за эту дурацкую затею и за то, что приходится объясняться, чтобы просто увидеть свою мать. «Утренние процедуры – вечером?» – успел машинально удивиться принц.

      Так или иначе, королева приняла его только через полчаса, каждую секунду которых Таэлир нервно измерил шагами в небольшой приёмной. И когда он предстал перед прекрасными голубыми, как весеннее небо, глазами Мэйлири, его порыв стал казаться ему ребяческим и безнадёжным. Но просто развернуться и уйти не позволяли ни приличия, на которые наследник никогда, впрочем, не обращал особого внимания, ни, что было более важно, маленькая надежда хоть раз увидеть в глазах матери интерес к его, Таэлира, настоящей жизни.

      Видимо, «утренние процедуры омоложения» были действительно эффективны,