Крымские легенды как часть мировой культуры. Анастасия Михайловна Жердева

оставался обязательным вплоть до «оттепели» 60-х годов, которая повлияла на состояние гуманитарных наук. В понимании легенды стали происходить существенные изменения. Яркими представителями этого направления были К. Чистов и С. Азбелев.

      Крупнейший этнограф и фольклорист К. В. Чистов (1919–2007) в книге «Русские народные социально-утопические легенды XVIII–XIX веков» писал о разных значениях термина «легенда» для русской и западноевропейской фольклористики. В русской фольклористике термин применим только «к устным рассказам на библейские, религиозные и церковные темы», а в западной традиции термин «охватывает значительно более широкую область устной народной прозы – чуть ли не любые устные рассказы несказочного характера и более или менее вымышленного содержания». Таким образом, К. В. Чистов указал на крайности, бытующие в современной науке. Он уточнил своё понимание термина: «устный народный рассказ социально-утопического характера, повествующий о событиях или явлениях, которые воспринимались исполнителями как продолжающиеся в современности» (Чистов 1967, с. 6).

      Известный фольклорист С. Н. Азбелев (р. 1927) писал, что легенда – это устный народный рассказ фантастического характера. Он утверждал, что в основе легенды всегда лежит сообщение о чудесном, «принципиальную возможность чего невозможно допустить» (Азбелев 1965, с. 12-13). Азбелев оспаривал принадлежность легенды только к христианской религии, он считал, что легендами могут быть рассказы, содержание которых связано с религиозным сознанием любого типа, так как «легенда – термин интернациональный. Его можно конкретизировать: христианская легенда, мусульманская легенда, суеверная легенда» (Азбелев 1986, c. 287).

      Очевидно, что проблема определения этого жанра в России была осложнена культурными предпочтениями.

      Украинская школа.

      Хотя украинские фольклористы не занимались теоретическими обоснованиями жанра, они старались разделить устные рассказы по содержательному принципу. В раздел легенд попадали религиозно-мифологические повествования, а к преданиям они относили рассказы об исторических деятелях и событиях, местных объектах и памятниках.

      В конце XIX века в украинской школе появилась тенденция ограничивать определение легенд устными рассказами, связанными только с христианскими верованиями. Обосновал это украинский писатель и ученый И. Я. Франко (1856–1916), указав на то, что в легендах реальность смешана с чудесным, взятым из церковно-религиозных представлений (Франко 1895, с. 1-3).

      Этнограф Г. О. Булашев в 1909 издал труд «Украинский народ в своих легендах и религиозных воззрениях и верованиях», в котором рассматривал легенду как трансформированную Библию.

      Однако сохранился и более широкий подход к пониманию легенды. Так, известный историк М. С. Грушевский (1866–1934) в статье «Епос и легенда. Твори мішаного характеру» отмечал, что в легендах от христианства осталось очень мало, тогда как влияние