Только для мертвых. Владимир Гриньков

собственной персоной. Она вздохнула и вопросительно взглянула на своего спутника. Богдан, поняв, что его увидели, не стал таиться и подошел. Он улыбался так широко, что его улыбку трудно было назвать естественной.

      – Ты оказался здесь совершенно случайно, – с ходу определил Воронцов.

      – Угу. – Улыбка Богдана стала еще более лучезарной. – Люблю наблюдать, как прилетают самолеты.

      – И как улетают – тоже.

      И опять Богдан отозвался:

      – Угу.

      Он, конечно, был пошире в плечах, чем Воронцов, но роста оба они были почти одинакового, и поэтому Воронцов решительно взял Богдана правой рукой за лацкан пиджака и сказал откровенно:

      – Ты слишком рьяно выполняешь приказы Полкана, Богдаша.

      – При чем тут Полкан? – вяло запротестовал Богдан.

      – Только не говори мне, что ты случайно завернул в Шереметьево, чтоб сигарет купить.

      Окружающие на них уже оглядывались.

      – Можем и на улице поговорить, – предложил Богдан. – А то как-то мы очень уж светимся, Шура.

      Воронцов отпустил пиджак компаньона. Хельга за его спиной с облегчением перевела дух.

      Вышли из здания аэровокзала.

      – Ты напрасно на меня злишься, – миролюбиво сказал Богдан. – Я на тебя не наезжаю, как ты. Так, Кочемасов попросил, вот я и приехал.

      – Все-таки он тебя сюда прислал?

      – Ну конечно. Узнал, что Бэлл сегодня улетает, говорит, махни, мол, Богдан, в аэропорт, посмотри, как там что…

      Не за Бэллом его Кочемасов посылал следить, а за Воронцовым, это было ежу понятно. Нюх у Кочемасова на зависть тонкий, всегда знает, кого где искать. Зеленый «опель» сплоховал, так есть на такой случай запасной вариант – Богдан. Глаз не спускают, сволочи.

      – И еще Кочемасов велел про паспорт напомнить…

      – Паспорт? За ним еще ехать надо, – невозмутимо сказал Воронцов.

      – Так поехали, – проявил добрую волю Богдан. – Моя машина на стоянке.

      – Мне есть с кем поехать.

      – О, конечно! – наконец обратил внимание на Хельгу Богдан. – Как прошла ночь, мадам? Шурик не слишком храпел?

      Хельга ответила ему взглядом, полным презрения.

      – Не надо так на меня смотреть, – прикрылся ладонью Богдан. – Я пугаюсь и начинаю видеть кошмарные сны. Вскрикиваю по ночам.

      Он самодовольно засмеялся, и его толстая шея побагровела. Сейчас Воронцов готов был задушить его собственными руками, но вместо этого только сказал:

      – Я паспорт вечером завезу в офис. Жди.

      Богдан, не уловив подвоха, согласно кивнул.

      Хельга и Воронцов сели в «жигули». Богдан, оставшийся снаружи, прощально махнул им рукой.

      – Что может тебя связывать с этим ублюдком? – спросила Хельга.

      – Он по-своему неплохой парень, – заступился Воронцов за компаньона.

      – Я вижу.

      Выехали на шоссе. Лицо у Хельги было задумчивым и немного мрачным. Воронцов, наверное, поломал ей сегодня весь распорядок дня.

      – У метро