Только для мертвых. Владимир Гриньков

Воронцов.

      Хельга вздохнула:

      – Конечно, отвезу.

      Наверное, ей действительно очень хотелось сделать убойный материал о новом русском.

      Глава 6

      В «опеле», как обнаружил, выйдя из дома, Воронцов, сидели двое. Они не засуетились и даже головы не повернули, когда Воронцов вышел, и он тоже решил не суетиться.

      – Возьми меня под руку, – предложил он Хельге.

      Они прошлись под ручку вдоль дома, за углом которого была открытая охраняемая стоянка. Красный жигуленок Хельги был заметен издали.

      Воронцов, сев в машину, только теперь позволил себе оглянуться. Зеленый «опель» продвинулся поближе к ним и явно дожидался их у въезда на стоянку.

      – Наглые, сволочи, – беззлобно проворчал Воронцов. – Даже ради приличия не таятся.

      Хельга завела двигатель. Воронцову показалось, что ее движения излишне порывисты.

      – Ты не дергайся, – подбодрил он ее. – Говорю же – ничего особенного не происходит.

      – А я и не дергаюсь.

      Хельга вывела автомобиль с автостоянки, едва удержавшись от того, чтобы не взглянуть на настырных преследователей. Выехали на проспект. «Опель» не отставал.

      – Они действуют мне на нервы, – через некоторое время призналась Хельга. – А тебе?

      – Мне – нет.

      Взгляд, который Хельга бросила на своего спутника, был полон недоверия.

      – Я тебе поражаюсь, – сказала она, поразмыслив. – Ты презанятный тип.

      – Никогда больше не называй меня «типом».

      – Почему?

      – Мне это слово не нравится.

      – Ну хорошо, – сказала Хельга. – Не буду.

      Остановились перед светофором. В зеркале заднего обзора по-прежнему нахально маячил «опель».

      – Они просто следят за тобой?

      – Просто следят, – подтвердил Воронцов.

      – Чтобы не сбежал, да?

      – Я же тебе уже объяснил.

      – А если ты попытаешься сбежать – что они будут делать?

      Этот вопрос интересовал и самого Воронцова.

      – Не знаю, – признался он после паузы.

      – Мы ведь едем в Шереметьево. И они могут подумать все, что угодно.

      – Значит, будем отрываться, – сказал Воронцов.

      Он произнес это просто так, полушутя, а Хельга его слова расценила как руководство к действию. На следующем перекрестке светофор уже перемигнулся с зеленого на желтый, когда Хельга, резко вывернув руль вправо, направила «жигули» в узкое, в корпус машины, пространство на соседней полосе и далее – через перекресток. Ряды машин за ними сомкнулись, заперев «опель»-преследователь в ловушке. Все произошло так быстро и неожиданно, что Воронцов запоздало почувствовал нечто похожее на изумление. Хельга казалась невозмутимой.

      – Тебя, наверное, очень любят гаишники, – высказал предположение Воронцов. – Ты такой ездой обеспечиваешь им план по штрафам.

      – Я никогда не плачу штрафов, – парировала Хельга. – Им достаточно моей улыбки.

      – Часто же, наверное, тебе приходится улыбаться, – ревниво съязвил Воронцов.

      – Случается.

      «Опель»