На острие. Елена Кутузова

дело. Я хоть и проспала большую часть ночи, а отрубилась мгновенно. И проснулась глубоко после обеда, когда в Логово стали подтягиваться остальные.

      Новости они приносили неутешительные.

      Мои фото по-прежнему крутили на всех новостных экранах. Ларс тут же заметил, что, видимо, Клану от меня что-то надо, иначе бы полиция не рыла землю копытом, а потихоньку тянула дело, уповая на случай.

      А уж после того, как явившиеся близнецы заявили, что в подвале был обыск и там разнесли все, найдя заначку травки, просто взбесился:

      – Какой идиот там эту гадость хранил? Говорил же: курить – курите, а закладки не делать! Опять Ольга с Марком дурили? Или вы?

      Близнецы переглянулись. Изредка они набивали кальян марихуаной, но особо не увлекались. И хором запротестовали:

      – У нас никто «Зеленого Дракона» не курит.

      Ларс сжал кулаки: эта смесь стоила дорого, из наших многим была не по карману. Тем более что основные обитатели подвала – трейсеры, они почти не позволяли себе лишнего, понимая последствия.

      – Подкинули? – пискнула я, кутаясь в плед. Несмотря на то, что солнце заливало комнату, меня знобило.

      – Как пить дать! – близнецы начали разминаться. К ним присоединилось еще человека два.

      – Ларс? А ты?

      Он покачал головой:

      – Сегодня без меня.

      Я знала, что это значит – отказаться от бега. От полетов с крыши на крышу, от прыжков и трюков. Больше, чем движение, Ларс любил только рисование. И в глубине души жила надежда, что меня.

      – Может, пойдешь?

      Он покачал головой:

      – Не сегодня. Устал.

      Ложь. Милая и такая приятная! А для меня – крохотная искорка хоть чего-то хорошего в пучине безнадеги.

      Как только мы остались одни, Ларс достал из рюкзака блокнот и карандаш:

      – Попозируешь?

      Меня? На бумаге? Он редко позволял себе делать такие наброски, берег для комиксов. И вот… Конечно, я согласилась. Уселась, как велели, чтобы свет падал красиво, чтобы тени лежали как надо. И пусть ноют уставшие мышцы, я останусь неподвижной столько, сколько нужно! Жаль только, мысли одолевают.

      Хотя нет. Их не было. Ни одной, лишь пустота. Я так и не смогла поверить, что все это – взаправду.

      – Что думаешь делать дальше? – Ларс кинул на меня короткий взгляд и снова уткнулся в блокнот.

      – Не знаю. Не думала.

      – Понятно, – он оживленно черкал в альбоме, иногда останавливался, закусывал губу и доставал ластик: не нравилось. – Но что-то надо делать…

      Действительно. Куда идти? Меня ищут, даже на подработку не устроишься. И в город не выйдешь.

      – Подвал перевернули, еще немного, и доберутся до Логова, – Ларс словно читал мысли. – Если уже не…

      – Думаешь? – мне было все равно.

      – Наверняка сдали, об этом месте многие знают.

      Он был прав. Друзей, таких, которые «своих не выдают», у меня было немного. В подвале, да и здесь встречались скорее «по интересам», подчиняясь одному правилу: склоки не затевать, свинарник после себя не оставлять, чужих без