Небесная голубизна ангельских одежд. Елена Осокина

икон из Третьяковской галереи значились не мастерские Грабаря, а Госторг. Олсуфьев подписал акт о приемке икон из Третьяковской галереи не как сотрудник мастерских, а как представитель «Антиквариаста (так в документе. – Е. О.) Госторга»[636]. Эмиссары, которых Грабарь послал в провинциальные музеи отбирать иконы, также действовали как представители Госторга/«Антиквариата»[637]. Да и в самом ноябрьском распоряжении Главнауки Наркомпроса о выдаче икон на заграничную выставку речь шла о передаче их торговой конторе[638]. В официальных материалах, предназначенных для Запада, главным устроителем выставки благообразно значился Наркомпрос, но в действительности практической работой занималось торговое ведомство. Передача икон в распоряжение «Антиквариата», а не Всесоюзного общества культурной связи с заграницей, которое обычно устраивало международные выставки, свидетельствует о том, что для руководства страны выставка имела торгово-экспортное значение, следовательно, угроза ее распродажи была реальной.

      Для заграничной выставки Грабарь отобрал из Третьяковской галереи 25 русских икон XIV–XVIII веков[639]. В то время иконное собрание галереи оставалось еще очень малочисленным, поэтому такое изъятие было ощутимо[640]. К тому же, по словам Кристи, Грабарь и Чириков забрали наиболее ценное. За исключением одной, все отобранные иконы принадлежали первоначальному собранию П. М. Третьякова. В их числе были иконы, которые в то время считались новгородскими и московскими работами XV–XVI веков, а также иконы строгановской школы. Кроме того, на заграничную выставку Грабарь забрал и большую псковскую икону «Избранные святые: Параскева, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Василий Великий», которую Совет галереи купил накануне революции в 1917 году. Под неизменным № 10 эта икона, которая в то время считалась работой XIV века[641], значится во всех каталогах заграничной выставки. Она воспроизведена в иллюстрациях нью-йоркского и сан-францисского каталогов, а в берлинском каталоге и вовсе оказалась на обложке, став «лицом» выставки, открывшей все заграничное турне. Эта икона и в наши дни считается одним из наиболее ценных памятников собрания галереи и находится в постоянной экспозиции древнерусского искусства. В случае продажи за границей выбранных Грабарем икон собрание древнерусского искусства Третьяковской галереи было бы обезглавлено. Тем не менее Кристи отдал иконы в «Антиквариат», собственноручно подписав акт выдачи. Иконы покинули галерею в середине декабря 1928 года[642].

      Иконы уже находились в реставрационных мастерских у Грабаря, как вдруг в январе нового, 1929 года директор Третьяковской галереи Кристи решил протестовать. В своем письме в Главнауку он писал, что отбор икон проводился без участия сотрудников галереи, что забрали те иконы, которые придавали ее небольшому иконному собранию совершенно особый характер, что эти иконы необходимы галерее для реорганизации экспозиции древнерусского искусства, которой

636

ОР ГТГ. Ф. 8. IV. Д. 57. Л. 29. В декабре 1928 года Олсуфьев забирал иконы на выставку и из Исторического музея (Там же. Л. 32).

637

Вздорнов Г. И. Реставрация и наука. С. 110.

638

ОР ГТГ. Ф. 8. IV. Д. 57. Л. 30.

639

Полный список икон с описанием их состояния см.: ОР ГТГ. Ф. 8. Оп. IV. Д. 57. Л. 29 и об. См. также: Каталог художественных произведений городской галереи Павла и Сергея Третьяковых. М., 1917. С. 1–4; № 1, 4, 6, 8–11, 12, 14, 15, 16, 19, 23, 24, 27, 39, 42, 43, 45, 48, 56, 57, 58. Походный иконостас на трех досках московской работы XVI века (№ 23) был посчитан как три иконы.

640

В каталоге галереи 1917 года числится 60 икон, значит, на выставку отобрали около 40 % первоначального иконного собрания галереи.

641

В настоящее время считается работой середины XV века (Древнерусское искусство X – начала XV века. С. 16, сн. 45).

642

Акт выдачи датирован 14 декабря 1928 года (ОР ГТГ. Ф. 8. IV. Д. 57. Л. 29).