Улисс. Иван Охлобыстин

конечно! Мне сейчас придется машину у себя на участке оставить – и своим ходом, – покидая автомобиль, озвучила вслух свой план Елизавета.

      – Неужели через забор лезть будете с папками? – не поверил Калугин.

      – Буду, но не здесь, а с той стороны, где лес. Ближе до электрички. Почти по прямой, – ответила женщина.

      – А подождать до завтра не можете? Смеркается уже, – предпринял попытку ее отговорить Павел.

      – Могу, но не буду. Спасибо за заботу! – улыбнулась дама.

      – Счастлив быть полезным! К слову, на вашей радиостанции все время Шаде передают, – улыбнулся Калугин.

      – Не знаю, почему соврала вам. Это диск, – наконец призналась Елизавета.

      Павел махнул ей на прощание и вернулся в дом, где нашел сухую одежду, переоделся и сел было пить чай, но его начало обуревать необъяснимое беспокойство. Он накинул поверх старого отцовского свитера телогрейку, надел резиновые сапоги и пошел к Бородиной. Ее он застал закрывающей замок на калитке. У калитки стоял увесистый рюкзак.

      – Я вам все-таки помогу. Возражения не принимаются. Скоро стемнеет, лес, электричка. Слишком рискованно, – сказал Павел, поднимая с земли рюкзак.

      – Поставьте вашим родителям золотой памятник за свое воспитание, но я привыкла полагаться только на себя, – благодарно отказалась Елизавета.

      – Придется сделать исключение. В любом случае я буду идти рядом. С рюкзаком или без, – не сдавался Калугин.

      – Ладно. Раз уж вы такой героический. Что все-таки несколько подозрительно, – усмехнувшись, махнула рукой Елизавета.

      – Ничего подозрительного: чистой воды эгоизм. – И, дождавшись произведенного эффекта, Павел добавил: – Просто мнительность – как бы чего не вышло. Не хочу себе карму портить.

      Они прошли тропой, известной лишь Елизавете, между двумя соседними участками, миновали ржавую водонапорную башню и уперлись в забор.

      – Я первая перелезу, а вы мне рюкзак бросите, – перебираясь через решетку забора, распорядилась Лиза.

      – Калитки здесь нет? – не понял Павел.

      – Откуда калитка? – хихикнула Елизавета.

      – Так путь сюда протоптан и с этой, и с той стороны! Отчетливая тропа и там, и там, – никак не мог взять в толк местные порядки Калугин.

      – Все верно: тропа есть, а калитки нет, – подтвердила женщина, спускаясь на землю уже по ту сторону забора. – Бросайте рюкзак!

      Павел перебросил ее нехитрое имущество и начал карабкаться сам.

      – Давно, наверное, по заборам не лазили?! – весело поинтересовалась Елизавета.

      – Трезвым – лет двадцать пять, – спрыгнув на землю, признался Калугин. – Хотя я люблю горы. Песчаник. Мы с женой каждое лето ездим в Испанию, город Кальпе, Коста-Бланка. Там есть гора…

      – Ифач, – за него продолжила Елизавета и, поймав удивленный взгляд спутника, пояснила: – Мы тоже с семьей в Кальпе два раза ездили. Но, правда, я одна на Ифач поднималась. Николай, мой муж, любит море, это его стихия. Он даже спать на воде умеет.

      – Кошек