Как из далеча, далеча, из чиста поля…. Сергей Тимофеев

меня теперь к зверю. Только ты не прямо к нему, а где-нибудь не доезжая версты. Или лучше трех. Осмотреться, может, западню какую устроить.

      …Слышал ли сивка-бурка, а коли слышал, так понял ли сказанное, а снова-таки побило Алешку об седло порядочно. Не как давеча, но все равно – чувствительно. Потому, когда глаза настежь распахнул да на землю слез, перво-наперво коню выговорил. И только потом оглядываться стал, куда его занесло.

      Видит – избушка слева немудреная. Невысокая, окон не видать, сарай пристроенный. Лестница к крыше приставлена. Забор – столбы да жерди промеж них. В такой либо бобыль век доживает, либо совсем без хозяев осталась. Хотя, грабли вон к сараю прислонены, знать, не пустует… Тут только до Алешки дошло, что не слышит он ничего такого, что о людском присутствии говорило бы. Даже птиц не слышно, окромя кукушки. Та талдычит свое, где-то в отдалении, а здесь – тишина. И вообще, движения никакого. А еще, избушка, одна она. Позади нее, по дороге, других-то и не видать. Так, бревна валяются, кое-как разбросанные, где – в навал, где – поодиночке.

      Ухватил Алешка коня за узду, прошел немного, на бревно возле дороги уставился. Небо серое к земле приникло, ветерок холодный траву колышет, а молодца в жар бросило. Потому как на бревне том заметки увидал. Будто кто топором вдоль по дереву шарахнул. Глубоко шарахнул, на полпальца. Такой след собака оставляет, когда закапывает что, когтями своими.

      Тут-то и ударило. Так ведь это и есть след когтиный. И на другом бревне такой же, и на том вон, и на том… Ровно рысь когти точила. Только размером та рысь, пожалуй, с уцелевшую избенку будет. От такой и не скроешься, и не удерешь, коли приметит. Западню на зверюгу устроить хотел? Ну-ну, она, вон, избушки, что щепочки, разметала. Ей и дерево с корнем выдрать, – ежели заберешься, – одна забава, наверное.

      Наклонился Алешка, потрогал борозду. Да, под такие когти попадешь, мало чего останется. Хорошо, не давеча случилась. Отлютовал здесь зверь, далее подался. Остался ли кто, после его набега?

      Идет осторожно, прислушивается, осматривается. Только осматривать-то особо нечего. Невелика деревушка, домов – сколько пальцев на руке. То есть, было столько. Один только остался. Не тронул его Скимен, не знамо почему. Остальные – до земли развалил. Весь нехитрый скарб, все в грязь втоптал. Спасся ли кто? Может, в погребах отсиделись, а потом – подались куда подалее? Не видать, чтоб звери хищные здесь хозяйничали.

      Пихнул осторожно бревно в сторону, – оно на дорогу выкатилось, – зачем, сам не знает. Ну, вроде как непорядок, дорогу загораживать. Катнулось оно в сторону, а под ним, в колее, змейка черная свернулась. Встревожилась, головку подняла, и черной молнией опять под бревно юркнула. Это уж совсем непорядок, чтоб возле изб змеи ползали. Нет, конечно, случается. Иным летом что-то их из лесу выгоняет, так они на огородах, в грядках, хоронятся. И старики про то сказывали, и на его памяти один раз такое случилось. Только тогда, вроде, жара сильная стояла… А вон там, не еще ли одна в траве мелькает? Так и есть. Вскоре еще одну углядел, и