С тобой. Валя Шопорова

взгляд к лицу близнеца. В его глазах отражалось что-то настолько сложное, что даже Дориана не мог этого понять. Этот взгляд и гипнотизировал, и в то же время от него хотелось отвернуться, слишком тяжеловесным он был.

      – Обычно я и так знаю, о чём думаешь ты, и у тебя то же самое. Но и озвучиваем тоже, – стараясь не растеряться и говорить уверенно, ответил младший.

      И снова он помолчал немного и добавил:

      – А сейчас я вижу, что тебя что-то тревожит, но не могу понять причину этого, потому и спрашиваю.

      – Меня ничего не тревожит, – угрюмо ответил старший.

      – Леон… – умоляюще протянул Дориан. – Не ври мне.

      – Я не вру, – Леон снова отвёл взгляд и передёрнул плечами, скривился от боли.

      – Леон, не дёргайся, тебе же будет больно, – заботливо проговорил младший, мягко придержав близнеца за плечо.

      Леон снова посмотрел ему в глаза, взгляд у него был хмурый, непонимающий.

      – Всё в порядке? – вкрадчиво спросил Дориан.

      Старший едва заметно кивнул, а Дориану захотелось взвыть.

      – Леон, прошу тебя, не молчи. Я уже наслушался твоего молчания, оно мне теперь в кошмарах снится.

      И снова слова младшего остались без ответа, он всё больше терялся. Он вновь начал что-то рассказывать, но достаточно быстро замолк, потому что видел, что его болтовня Леона не увлекает, а даже напрягает.

      Тяжело вздохнув, Дориан опустил голову и взял близнеца за руку. Ведь именно посредством прикосновений они всегда мирились, показывали, что, несмотря на все обиды, продолжают любить друг друга. Но Леон убрал руку, разрывая и этот контакт. Для Дориана это ощущалось больнее любого удара.

      – Леон, в чём дело? – спросил он. Голос предательски дрогнул.

      – Не надо… – старший снова нахмурился и отвернулся.

      – Леон, тебе неприятны мои прикосновения?

      – Ди, тебе неприятно от того, что я близко?

      Дориан прикусил губу и шумно вдохнул, пытаясь сдержать накатившие слёзы. В груди стало больно и горько от воспоминания о том, как когда-то Леон задавал ему этот же самый вопрос.

      – Леон? – напомнил о себе младший, подсаживаясь ещё ближе, упрямо не желая верить в то, что близнец может не желать его присутствия.

      – Я хочу побыть один. Ты же сам говорил, что сделаешь для меня всё, о чём я попрошу. Просто оставь меня в одиночестве, – говоря, Леон мельком посмотрел на близнеца и вновь отвернулся.

      Разговор окончен.

      Для Дориана просьба старшего стала полнейшим шоком; губы младшего едва заметно шевелились в попытке что-то сказать, но слова оставались беззвучными. Самым страшным его кошмаром было то, что ему придётся оказаться на месте Леона: не просто помогать близнецу восстановиться, а заново выстраивать отношения с ним, натыкаясь на холодность, равнодушие и даже открытую неприязнь. И вот теперь этот кошмар сбывался.

      Гулко сглотнув вставший в горле ком, Дориан заставил себя ответить:

      – Хорошо,