Долгово. Лариса Автухова

выпил чая, а сразу заспешил сделать важную работу. Сейчас же ему было явно не до чая: распивать чай, когда не выполнено такое важное дело, было не в характере смотрителя музея.

      – Ну что же это такое, – бормотал он себе под нос, – какое невезение, скажите на милость.

      Он изрядно намучился с замком и решил оставить, наконец, эту затею попасть в часовню. Хотя попасть туда ему надо было неотложно. Раз в месяц он смазывал механизм городских часов Долгово, что входило в его обязанности смотрителя музея. И сейчас он нервничал, потому что, если не приведи создатель, встанут часы, ему не сдобровать. Это точно.

      Он смахнул платком пот со лба и уставился на замок. Сколько работал здесь господин Левентис, замок не давал сбоев, и сейчас он даже не представлял, где он будет искать слесаря в этом городе бездельников, как иногда про себя смотритель музея ворчливо называл это местечко. А самое главное, где ему взять другой замок, если этот починить будет уже невозможно.

      Как и все пожилые одинокие люди, господин Левентис часто рассуждал сам с собою вслух.

      – Пойду искать слесаря или кого-то еще с нужным инструментом, – сказал себе он. – Ну а что еще делать? Замок надо срочно починить. Срочно. Безотлагательно.

      Он отворил дверь музея и оказался на единственной площади Долгово, в противоположном конце которой располагалась мэрия. Площадь была пуста. Хмурое небо низко висело над ней, того и гляди пойдет дождь, в это время года уже холодный и промозглый. Ветер студил лицо, и смотритель накинул капюшон куртки.

      Господин Левентис свернул на ближайшую улицу и побрел, поглядывая по сторонам. Он испытывал чувство, будто попал в другой мир: чистенькую городскую площадь с опрятными и выкрашенными зданиями мэрии, музея, часовой башни и социального приюта сменило нагромождение ветхих домишек, тесно жавшихся друг к другу и щедро утопавших в горах мусора. Он редко покидал свой музей еще и по этой причине. Вся его сущность, привыкшая к идеальному порядку и чистоте, вопила и протестовала против этого, она не понимала и не хотела понимать, как живые существа могли существовать среди хаоса и вони.

      Около одного из домов ему встретился седой старик с деревянным протезом вместо ноги. Он с любопытством смотрел на незнакомого человека, во всем облике которого чувствовалось что-то таинственное и чужое, не враждебное, отнюдь, но далекое, непонятное. Господин Левентис заговорил со стариком. Как он и ожидал, тот не знал никого, кто мог бы ему помочь.

      – Знаете, у нас тут и замков-то нет, мы не запираем ничего, – недоумевал старик.

      – Совсем не запираете? – удивился смотритель.

      – А у нас нечего красть. Нет никаких ценностей. Денег – крохи. Так что замки нам без надобности.

      – Но могут же чужие войти в дом, например, ночью.

      – Так есть засов. Да, засов. Хорошая вещь, надежная, не сломается, – старик явно соскучился по общению с людьми и настроен был на беседу. – А вы откуда будете? Не из наших краев?

      Вопрос немного смутил смотрителя, ведь он жил здесь очень давно, а вот местные жители