Буря Жнеца. Том 2. Стивен Эриксон

что-то стал мрачен в последнее время, муж.

      Вифал медленно поднял голову. Напротив него сидела женщина с кожей цвета оникса.

      – Я склонен к глубокомысленным раздумьям.

      – Нет, ты просто ленивая жаба, погрязшая в самоупоении.

      – Не без того.

      – Скоро сходим на берег. Учитывая, как ты стонал и жаловался, я ожидала увидеть тебя среди первых, столпившихся у трапа. Мать Тьма свидетель, с твоим непреодолимым отвращением к морю я бы ни за что не подумала, что ты мекрос.

      – Непреодолимое отвращение, говоришь? Нет, скорее… раздражение. – Вифал показал огромные ладони. – Чинить корабли – это профессия. Но не моя. Жена, я всего лишь хочу делать то, что у меня выходит лучше всего.

      – Ковать подковы?

      – Именно.

      – Ободы для щитов? Рукояти для кинжалов? Клинки?

      – Если придется.

      – Армии всегда водят с собой оружейников.

      – Не моя профессия.

      – Вздор. Ты можешь превратить кусок железа в меч не хуже любого оружейника.

      – Говоришь так, будто немало оружейников повидала.

      – Поверь, за свой долгий век я повидала немало всего, порой даже чересчур. Ну что, наши несчастные подопечные, наверное, снова в трюм забились. Кто пойдет за ними – ты или я?

      – А что, уже пора?

      – Мне кажется, адъюнкт уже на берегу.

      – Ты иди. У меня от них до сих пор мурашки по коже.

      Сандалат поднялась.

      – Самоупоение всегда затмевает сочувствие, Вифал. Эти тисте анди еще юны. Сначала их оставил Аномандр Рейк. Затем – Андарист. Их братья и сестры пали в бессмысленной схватке. Их жизнь – сплошные потери и хрупкость бытия, наполняющая их души отчаянием.

      – Наслаждаться упадническим пессимизмом – право, доступное только молодым.

      – В отличие от твоих глубокомысленных раздумий.

      – Ничего общего с моими глубокомысленными раздумьями, Санд.

      – И ты хочешь сказать, что они такого права не заслужили?

      Он чувствовал, как в ней закипает гнев. В конце концов, речь шла о ее соплеменниках – тисте анди. Есть вещи, которые надо обходить стороной. Вулканические острова. Плавучие ледяные горы. Огненные моря. И множество разных тем в беседах с Сандалат Друкорлат.

      – Да нет, заслужили, – осторожно ответил Вифал. – Вот только с каких пор пессимизм считается добродетелью? К тому же он ужасно надоедает.

      – Не поспоришь, – сказала она мертвенным тоном и, развернувшись, вышла из каюты.

      – А вот раздумья – другое дело, – бормотал он, обращаясь к пустому стулу напротив. – Начнем с того, что ты сам выбираешь тему для размышлений. И необязательно что-то пессимистичное. Скажем, вмешательство богов в жизнь смертных… нет, плохой пример. Вот, кстати, кузнечное дело. Подковы. В подковах ничего пессимистичного нет… полагаю. Ну да, подковы – это хорошо, лошади с ними быстрее скачут. Прямо в гущу битвы, навстречу ужасной погибели.

      Вифал нахмурился и замолчал.

      Лицо Фейд – широкое, с высоким