.

что опять чего-то недопонял.

      Капитан, впрочем, шла рядом и никуда не делась.

      Батальон добрался до круглого бугорка, одиноко торчавшего из черной воды, будто остров. Под толщей мха обнаружились какие-то развалины.

      – Видать, постройка тут была, – сказал кто-то из солдат.

      – Яггуты! – не сдержал возгласа Клюв. – Омтоз Феллак. Но не свечка, а так, огарок. Магия ушла, из нее получилось это болото. Оставаться нельзя: под обломками мертвые тела и голодные призраки.

      Увидев, что все уставились на него, Клюв втянул голову в плечи и пробормотал:

      – Простите.

      Капитан Фарадан Сорт положила руку ему на плечо.

      – Не извиняйся. Так что за тела? Яггутские?

      – Нет. Форкрул ассейлы и тисте лиосан. Они тут воевали, а называлось все это Войнами справедливости. Здесь была только стычка, все погибли. Последняя воительница пала с пронзенным горлом и истекла кровью ровно на том месте, где стоит Кулак. Она была из форкрул ассейлов и перед смертью думала, что победители правы, а проигравшие – нет.

      – Проклятье, это единственный клочок суши в округе, – воскликнул Кулак Кенеб. – Кто-нибудь умеет изгонять призраков? Нет?.. Вот Худов дух. Клюв, а что они с нами могут сделать?

      – Вгрызутся нам в мозги, станут внушать ужасные мысли и в итоге заставят перебить друг друга. В этом вся суть Войн справедливости: они бесконечны, потому что бог справедливости слаб и у него слишком много имен. Лиосаны звали его Серканос, ассейлы – Ринтан. Но на каком бы языке он ни обращался к своим поклонникам, его никто не понимал. Речи его слишком запутанны, и потому бог не имеет власти. Каждый толкует его слова по-своему и не соглашается с другими, так что конца войнам не видать. – Клюв замолчал, глядя на бледные лица соратников, потом пожал плечами. – Но, может, я сумею с ними договориться. Давайте я вызову кого-нибудь, и мы побеседуем.

      – Не стоит, Клюв, – сказал Кулак. – Так, всем подъем, двигаемся дальше!

      Никто даже слова против не сказал.

      Фарадан Сорт отвела Клюва в сторону.

      – Теперь мы их оставим. В какую сторону надо идти, чтобы поскорее отсюда выбраться?

      Клюв указал на север.

      – Далеко?

      – Тысяча шагов. Там проходит граница старого Омтоз Феллака.

      Она проводила взглядом Кенеба с его батальоном. Они сошли с островка и, шлепая по болоту, направились точно на запад, в глубь материка.

      – Сколько им еще надо пройти в том направлении? Я имею в виду – на запад.

      – Шагов тысяча двести, если не забредут в реку.

      – Ладно, от лишней пары сотен шагов не развалятся. Ну что ж, Клюв, на север так на север. Веди.

      – Слушаюсь, капитан. Пойдем по старинке, пешком.

      Она засмеялась, но над чем – Клюв не понял.

      На войне есть особый звук, когда при осаде, за мгновения до штурма, единым залпом выстреливают онагры, баллисты и по́роки. Огромные снаряды врезаются в каменные стены, укрепления и здания, в результате чего рождается нестройный хор падающих камней и кирпичей, крушащихся крыш и колонн. Даже воздух дрожит, словно потрясенный