Тень ушедшего. Джеймс Айлингтон

– в те разы, когда наблюдал, как они читают просителей. Хотя, по правде, видеть было нечего. Кто-то входил с прошением, дежурный авгур несколько секунд вглядывался в него, заводил разговор и выносил суждение. Думаю, это было не увлекательнее, чем видеть за работой короля и Ассамблею.

      Давьян нахмурился.

      – Разве они для чтения людей не применяли суть?..

      – Нет, конечно.

      – Ты уверен?

      Давьян затаил дыхание. Он давно это подозревал, но прямого ответа не добился ни от старших, ни от немногочисленных одобренных блюстителями книг.

      Илсет фыркнул.

      – Парень, чему тебя учили в школе? Подумай сам. Суть может только физически влиять на вещи: поднимать или разламывать. Тянуть, толкать. Портить или исцелять. Как же ее использовать для чтения мыслей?

      Давьян покивал, в увлечении забыв смутиться.

      – Но и суть авгуры тоже могли использовать? Как одаренные?

      Илсет поправил очки на носу.

      – Н-ну… Да. Помнится, один человек пытался их обмануть – верь не верь, а кое-кто считал это возможным, – понял, что попался, и бросился наутек. Авгуры связали его сутью быстрее, чем стражники двинулись с места.

      Давьян молча переваривал услышанное, и в груди его разгоралась искорка надежды. Значит, дело не в той его способности. Это ничего не решает, и одной тревогой стало меньше.

      – Стало быть, они умели читать людей и провидеть будущее. А еще? – наконец спросил он.

      Илсет улыбнулся.

      – А ты из любопытных.

      – Прости, – покраснел Давьян. – Я часто думал, как все было до Невидимой войны, но старшие не хотят об этом говорить.

      Илсет поморщился так, что Давьян даже испугался, не рассердил ли старшего.

      – Ну и дураки, – сказал Илсет, и Давьян не сразу сообразил, что он имеет в виду старших. – Мне безразлично, что сказано в договоре. Верные, уничтожив Тол Тан, сожгли половину наших знаний. Нельзя допустить, чтобы вторая половина пропала по трусости.

      Несколько секунд было тихо, потом Илсет вздохнул, успокаиваясь.

      – Отвечая на твой вопрос: что еще могли авгуры, не знал никто, кроме самих авгуров. Их никак нельзя было назвать разговорчивыми, и в любое время их бывало не больше дюжины. Единственные их способности, о которых известно наверняка, – те, что упомянуты в договоре.

      – Значит, чтение и провидение, – Давьян наизусть знал эту часть договора.

      Илсет кивнул.

      – Дальше ты вступаешь в область слухов и предположений. А их мы в достатке получаем от блюстителей, что ж мне еще добавлять.

      Давьян кивнул, скрывая разочарование, и пнул попавшийся на дороге камешек.

      – Ты их ненавидишь?

      Илсет озадаченно нахмурился.

      – Авгуров? Почему такой вопрос?

      – Старшие не говорят, но я вижу: они винят авгуров за то, как обернулись дела, – неловко пожал плечами Давьян. – Блюстители рассказывают, будто авгуры были тиранами, и я ни разу не слышал, чтобы им возражали.

      Илсет задумался.

      – Блюстители