Мы исчерпали лимит наших желаний. Беги или ты обречён. Елизавета Скалецкая

руку кто-то перехватил, и я испугалась не только от неожиданности, но и от того, что предо мной стоял мужчина высокого роста, с виду 28—30 лет, с серыми глазами, короткими русыми волосами и в синей ментовской форме.

      – Лейтенант Ушаков, предъявите ваши документы.

      Я робко полезла в карман ветровки за паспортом и протянула его Ушакову.

      – Та-ак, значит вы у нас гражданочка – Варвара Титова. Имеете ли вы Варвара лицензию на то, чтобы расклеивать какие-либо объявления, предложения и прочее?

      Я сглотнула ком безысходности.

      – То есть к тому, что я расклеиваю какую-то бумажку, нужна лицензия?

      – Так точно.

      Тогда я сильно разозлилась и разочаровалась в людях, ведь стоит одному человеку поменять мнение о себе в худшую сторону, то как бы это грубо не звучало, но ты станешь ненавидеть весь мир.

      – А что если у меня нет лицензии? Что если я хочу, чтобы люди помогли близкому мне человеку?! Неужели, чтобы попросить что-то у кого-либо, нужна какая-то жалкая бумажонка?!

      Я кинула в него стопку листов, которые разлетелись по тротуару, и убежала прочь. Кинула, не смотря на то, что они полетели в мента, который на первый взгляд казался добросовестным человеком, и не смотря на то, что я была ослеплена мокрой пеленой слёз, которые вскоре хлынули по моему лицу, смывая тушь с моих глаз.

      Куда мне стоит бежать? Куда несут меня ноги? Но когда я добежала до того самого заброшенного здания, то вспомнила слова Игоря Прокопенко- ведущего множеств программ на Рен-TV, что наше подсознание может владеть нами больше, чем мы сами можем владеть собой. Ведь я не случайно примчала сюда, затуманенная своими слезами. Я вспомнила, как раннее была здесь, когда спасали Вику от Игоря. Вспоминая тот день, я машинально поднялась на недостроенную крышу того самого заброшенного здания. Я сошла с лестницы и направилась к окраине. Очень красиво, когда с такой высоты раскрывается безупречный вид воскресного утреннего города. В нос врезался свежий запах росистой травы, а слёзы на щеках сушил прохладный утренний ветерок.

      Вдруг моё умиротворённое успокоение прерывают чьи-то шаги и голоса. Эта заброшка эпицентр развлечений многих подростков этого города, но спрятаться мне всё же стоит.

      Я присела у стенки, в которой красовалась не большая дыра. Сидела на корточках, стараясь не запачкать джинсы, смотрела в дыру, разглядывая тех, кто пришёл. На крышу взобрались незнакомые мне парни. На душе стало спокойнее, но тревожность все же осталась. Я не хотела подслушивать разговоры чужих парней, поэтому встала и пошла на лестницу, не обращая внимания на пришедших.

      Вдруг какой-то юноша схватил меня за локоть, и я испугалась, ведь я совсем его не знала. У него были светлые волосы, голубые глаза. Он чем-то был похож на Шувалова, наверное вздёрнутым носом.

      – Стой, что ты тут делаешь? Здесь не место девчонкам.

      – Что за тупость? Когда захочу, тогда