Чай «Весна». Георгий Панкратов

когда он собирался запереть ее в уборной, и спряталась там. И если придет с цветами – решила она для себя – отсрочим время прощанья. А если опять забудет – убью его и себя!

      – Забыл, сука! – покачал головой беглец.

      Человек во фраке махнул рукой:

      – А… если бы и не забыл. Все шло к тому, все к тому шло… Прости, сказала, любимый, прости, дружочек! И тем ножом – его. Тот – сразу на небо отправился, да и по правде… Туда ему и дорога. А она – все мучается, бедняжка. И после смерти не найдет покоя. Так и заперта тут, призраком… Но дальше уборной не выходит.

      Беглец мрачно усмехнулся.

      – Но если зайдешь – растерзает, – уверенно продолжил человек во фраке. – И есть только один способ избавить ее… Ну а ее – и себя, значит. – он внимательно посмотрел на беглеца.

      – Вручить ей букет? – догадался он. Человек во фраке кивнул. – Ну хорошо, допустим. А почему ты сам не сделаешь это?

      – Потому что я и есть все. Я – и подвал, и дом, и время, скажу тебе по секрету… я – и сама она. Я здесь все.

      – Так выпусти ее… себя, – запутался беглец. – Что дурью маяться?

      – Не так все просто, это же легенда, – человек, казалось, обиделся на эти слова. – Снимать проклятья – не в моей компетенции. Я только подсказываю, объясняю. – он развел руками.

      – И где ж я возьму цветы?

      – Так вот же, – встрепенулся человек, подивившись глупости вопроса, и указал на тумбочку возле кровати. И вправду, там стоял, в маленькой белой вазе совсем свежий букет алых роз.

      – Только вы ей должны понравиться, – предупредил человек во фраке.

      Беглец присел на кровать, вспомнив встречу с «бедняжкой», понял, что шансов мало. Он тихо спросил:

      – То есть как это? А если я ей не понравлюсь? Да и как вообще понравиться отчаявшейся от семейных неудач женщине?

      – Для начала, вы будете с букетом, – медленно ответил человек. – Но возможно, конечно, всякое… Советую взять с собой нож. Раскладной, поройтесь там, в ящиках… Где-то точно есть. Для ответных, так сказать, действий. Проклятье вы так не снимете… Но попытка будет засчитана.

      – Попытка? – воскликнул беглец. – А почему я вообще должен пытаться? Почему…

      – Ну как, – перебил человек во фраке. – Вы же хотите покинуть наш дом? Или же вам понравилось… Конечно, здесь и можно жить… Кровати есть, и книги… Свечи, если что найдем, – он усмехнулся. – Но вот насчет питания… Простите нас, не запаслись. На сколько хватит.

      – Чего хватит? – не понял беглец.

      – Вас хватит.

      – А почему вообще я? Уважаемый! Что, не нашлось других кандидатов? Как я со всем этим связан? У меня жена, своя… – простонал он.

      – Знаю, – в голосе человека—«скрепки» проскочила нотка злорадства. Вам это будет полезно. Пригодится, так сказать, опыт.

      – Да катись ты к черту! – крикнул беглец, скидывая обувь. – Никуда я не пойду, решайте свои проблемы сами. Я здесь ни при чем, ясно? Буду спать.

      Он задвинул шторы, бросился на кровать