Грань безумия. Олег Дивов

продолжал бормотать тайные наговоры, состоящие из бессвязных звуков. Закаченные глаза слепо поблескивали белками.

      – Смотреть! – крикнул Стан и хлёстко ударил напарника по щеке: метод старинный, проверенный, но абсолютно недопустимый по отношению к знатному дворянину.

      Средство подействовало, лицо приняло осмысленное выражение.

      – Какая силища! – выдохнул он наконец. – И главное, я никого там не увидел. Тот, кто был в куполе, сумел закрыться и не выдать себя.

      – Там никого не было.

      – Как никого? Кто тогда ударил?

      – Остатки древней магии. Я так понимаю, что когда неведомая сила рушила город, она била сверху по тем зданиям, где больше людей. Удар по крыше пришёлся, а выхода колдовской силе не было, вот она там и завязла. Клубилась себе чуть заметно, пока вы её не освободили.

      – И остался, можно сказать, безоружным. Всё под завалом погибло. – Раллих уныло осмотрел тросточку с сапфиром, которую продолжал сжимать в кулаке.

      – Руки целы, меч при себе, а амулетов новых нажить можно. В болотах, говорят, хрустальная икра встречается. Один я бы туда и соваться не стал, а вдвоём можно попытаться добыть.

      – Что за икра? Никогда не слышал.

      – О ней никто не слышал, кроме меня. А видеть и мне не доводилось. Но рассказывают, что если взять самый завалящий амулетишко и прокипятить с хрустальной икрой, то в нём обретётся невиданная сила.

      – Кто рассказывает?

      – Я узнал об этом от гнилого карлика. Понять, что он бормочет, тяжело, он и свистит, и шипит, и всё время норовит ядом плюнуть. Если попадёт, то всё – ты пропал. Опять же в карликовом обличии он ожерелками увешан, и сила в них огромная. Но для человека эти вещицы бесполезны, работать не станут, ничего кроме вреда от них не получишь.

      – Когда он перекидывается, куда амулеты деваются?

      – Под шкуру уходят. Потому у них шкурка немалой силой обладает.

      – Тоже, небось, с живого шкуру сдирал?

      – Как же без этого… Поймал, так сдирай с живого.

      – Дорого такая шкура на рынке стоит?

      – Я их не продаю. На гнилых карликов охотиться… как бы они с тебя шкуру не сняли. Нет уж, одну шкурку для себя добыл – и хватит. Ежели такое на рынок вынести… не знаю, сколько стоить будет. Со всего королевства деньги собирать придётся.

      – А что эта шкурка даёт? Если секрет, можешь не отвечать.

      – Секрет, но я отвечу. Раз уж мы идём вместе, то тайн у нас друг от друга быть не должно. К тому же я знаю, что вы чужие секреты разносить не станете. Видите, у меня куртка с меховой опушкой. А что за мех?

      – Я не скорняк.

      – Опытный скорняк скажет, что выдра, но это гнилой карлик. От него я и узнал о хрустальной икре.

      – Сдирал с живого кожу и расспрашивал, что творится на болотах?

      – Нет. Шкуру я снимал с выдры. В зверином обличии он говорить не может. А пока не перекинулся, он у меня висел вниз башкой, плевался ядом и непрерывно бормотал. А я слушал и на ус мотал.

      – Он не наврал, случаем?

      – Оборотни