Грань безумия. Олег Дивов

Дворянину с палкой ходить невместно, да кто здесь увидит? А вещь, получается, полезная. Вон, деревце неплохое растёт.

      – Для палки лучше рябину брать. Вересовая тоже хороша, хотя тяжеловата. А это дерево незнакомое. Но если плохо получится, всегда можно другое присмотреть.

      Стан скинул мешок, вытащил нож, на этот раз стальной, но не успел даже сделать первый надрез. Деревце изогнулось и стегануло Стана по лицу. Охнув, Стан отлетел в сторону. В следующее мгновение свистнул меч Раллиха, подрубленное у самого корня деревце упало на землю.

      – Стой! – выкрикнул Стан.

      Раллих, уже замахнувшийся было, опустил меч.

      Стан поднялся с земли. Багровый рубец пересекал его лоб, бровь была рассечена.

      – А ведь этот побег не нападал на нас. Он всего лишь защищался. Кому охота, чтобы из него сделали трость…

      – В нём не заметно никакого волшебства, – произнёс Раллих, вертя в руках очередную приколдованную вещицу. – Видишь, указатель молчит.

      – Думаю, никакого волшебства и нет. Просто живое дерево. На обычного зверя указатель тоже не отреагирует.

      – Видел такие деревца прежде?

      – Никогда, – Стан поднял срубленный ствол. Тот слабо дёрнулся, но уже не мог оказать сопротивления.

      – Что ты с ним собираешься делать?

      – Вырезать палку. Раз уж он всё равно срублен, чего зря пропадать…

      Раллих с сомнением пожал плечами, но смолчал.

      – Если вам подозрительна живая палка, – предложил Стан, от которого не укрылось движение попутчика, – возьмите утреннюю, а я пойду с этой. Главное, хорошенько её ошкурить.

      – Мне подойдёт эта.

      – Но вот что интересно, – сказал Стан, продолжая на ходу соскабливать с палки остатки луба, – если бы мы прошли мимо и дерево спокойно росло бы ещё сто или даже двести лет, а потом явился бы Ворочун, как бы эти двое схлестнулись? Хотелось бы поглядеть.

      – То есть ты думаешь, что деревце заточено против Ворочуна?

      – А против кого ещё? Ворочун в этих местах куда более реальная опасность, чем все лесорубы разом.

      – Тихо! – Раллих остановился, подняв руку. – Что это?

      Издалека на грани слышимости донёсся переливчатый вой.

      – Оборотни голос подают, – спокойно ответил Стан.

      – Так ведь день сейчас, и луна не в той четверти…

      – И что с того? Они в человеческом обличии поют. Я тоже так могу и повыл бы в ответ, но не стоит зря внимание привлекать. Набегут, разбирайся с ними потом. Пока получается, лучше втихаря идти.

      Они спустились к реке. Там у самого уреза воды стоял плот: три связанных бревна. Сверху на брёвнах лежало несколько каменных плит.

      – Откуда плот?

      – Я связал, чтобы на тот берег сподручней попадать. А каменюки навалил, чтобы разливом не унесло.

      – У тебя тут целое хозяйство.

      – Какое хозяйство?.. – с горечью откликнулся Стан. – Я два раза заимку строил, отличную, хоть круглый год живи, и каждый раз являлся Ворочун и всё разносил