Лесные суровежники. Александр Николаевич Завьялов

бывали случаи, что какой-нибудь лесовин, о помощниках мечтая, вовсе врачевать не брался, а то и мор напускал. Быстро, конечно, такого расплатица настигала, ну и выпрягали лесовина, на заслуги не глядючи, и уж никуда более не ставили. К Мирашу тоже такая наумка подбивалась. Захотелось скоренько помощниками обзавестись. Да только тотчас же он её и отбросил, не пустил в сердце.

      …Специальную книжицу по службе завёл – памяти на подсобу да верховному началию для отчёта. И рыбу в Суленге глядел, конечно. С Ириньей Ильницей они по омутам да перекатам ходили (лесовинам, известно, воздух ненадобен – ходят по дну, ально посуху). Потом в других речушках и ручейках малых смотрели, да озерах лесных. Исследили всё вдоль и впоперёк. Многонько неполадок Мираш сразу устранил, а что и на будущее наметил исполнить.

      Зарубка 3

      Послало небо помощников

      С начала служения не задалось Мирашу добрыми помощниками обзавестись. Первой лису Смолу Аникаеву приветил, однако та помощница вовсе никудышная оказалась. Спит целыми днями-ночами, из дома носа не кажет. Соня да ещё зарёва знатная. Почивает себе в спальне и вся слезами обливается. Да порато так: толкотня в глазах, слеза слезу погоняет, по полу ручьи текут. Чего уж там она во снях видит, не сказывает. Да только вовсе это не хитрая загадка. С мясоедами частенько такое положение случается: снами свою прошлую жизнь выплакивают.

      Проснётся, и вся мордаха мокрая. Ну, чего уж там, вытрет насухо, возле печки посидит, обсохнет – и дальше спать.

      Мираш на неё сразу рукой махнул. Всё же хоть и по книгам, а порядок знает: никак тут не поможешь, не подсобишь. Только время-лекарь и отмерит, сколь надо.

      Вторым помощником филин Савин Баин стал. Перехварывал он недолго – два дня да ночь всего и помаялся. А потом – ничего, вроде как здоровёхонький… Сон его возьмёт на минуту-другую (плоти из скрытой материи сна много не надо, есть и такие тусторонние, что и совсем не спят), а так и неделями глаз не смыкает.

      Помощник будто справный, лучше и не надо, вот только тихостный больно, как пришибленный всё одно. А как станет его Мираш в лес наряжать, так беда с ним: отговорки разные ищет, за каждый повод цепляется. Всё к одному склоняет, чтобы в лес не лететь.

      Вид всегда у Савина серьёзный. Перьев на голове мало совсем, так, с боков и сзади реденько. Макушку словно плешь съела – сдаля посмотришь, будто белое яичушко из гнезда выглядывает. Ну и во всём обличии – гладенько да серенько.

      Перемена в нём, конечно, сильная случилась. От былого филина ничего и не осталось…

      Люди про филина всякое сказывают. И лешаком его называют, и что в нём завсегда нечистая сила гнездует. Поверье пошло, будто встреча с ним вовсе не к добру. Такая зловещая птица… увидел, и готовься принимать лихо. А среди лесного народца филин и вовсе не в чести. Будь то мышонка малая или медведь, а от жути филина мало кто уберёгся.

      И то верно, в ночи встретишь, и впрямь страх берёт: глаза у филина большие, краснющие, как светящиеся тарелки всё одно; а как уставится немигаючи, так и блазнится, что огненные буркалы навстречу наплывают.