На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала. Пауло Коэльо

разговаривает с официантом. Узнает, что в окрестностях еще сохранились развалины римских построек. Я пытаюсь принять участие в беседе, но скрыть дурное настроение мне не под силу.

      Принцесса превратилась в жабу. Ну и что с того? Какое значение это имеет, если мне ничего не надо – ни мужчины, ни любви?

      «Я ведь знала заранее, – думаю я. – Знала, что он нарушит равновесие моего мира. Разум предупредил меня, но сердце не захотело внять его совету».

      Как дорого обошлось мне обретение той малости, которую я получила. Мне пришлось отказаться от стольких желанных мне вещей, отвернуться от стольких дорог, открывавшихся передо мной. Я пожертвовала многими своими мечтами во имя главной – спокойствия духа. И лишиться его сейчас я не желаю.

      – Ты чем-то удручена, – произносит он, прервав разговор с гарсоном.

      – Да, ты угадал. Я думаю, что этот старик все-таки вызвал полицию. Я думаю, что в таком маленьком городке не составит труда выяснить, где мы находимся. И еще я думаю, что из-за твоего упрямого желания пообедать именно здесь на наших каникулах можно поставить крест.

      Он вертит в руках стакан с минеральной водой. Он не может не знать, что я говорю неправду и дело совсем не в старике. Дело в том, что меня терзает стыд. Зачем мы творим такое с нашими жизнями? Зачем видим соломинку в глазу, а горы, поля и оливковые рощи не замечаем?

      – Послушай, – говорит он. – Поверь мне, ты зря тревожишься: старик давно уже дома, он и позабыл об этом происшествии.

      «Дурак, я не из-за этого тревожусь», – думаю я.

      – Слушай голос сердца, – продолжает он.

      – Именно это я и делаю, – говорю я. – Слушаю. И хочу уйти отсюда. Мне как-то не по себе.

      – Сегодня больше не пей. Вино тебе не помогает.

      До этой минуты я держала себя в руках. Теперь сознаю – лучше будет высказать все, что накипело.

      – Ты уверен, что знаешь все. Ты рассуждаешь о волшебных мгновениях, о ребенке, таящемся в душе взрослого. И я не понимаю, что ты делаешь тут, рядом со мной.

      – Я восхищаюсь тобой, – смеется он. – Тобой и тем, как ты борешься против собственного сердца.

      – Что-что? – переспрашиваю я.

      – Да ничего, это я так, – отвечает он.

      Но я уже поняла, что он хотел сказать.

      – Не обманывай себя. Если хочешь, можем обсудить это. Ты заблуждаешься относительно моих чувств.

      Перестав крутить в пальцах стакан, он глядит мне прямо в глаза:

      – Не заблуждаюсь. Я знаю – ты меня не любишь.

      Я совсем сбита с толку.

      – Но я буду бороться за твою любовь, – продолжает он. – Есть на свете такое, за что стоит бороться до конца.

      Я не знаю, что ему на это сказать.

      – Вот за тебя, например, – договаривает он.

      Я отвожу взгляд и делаю вид, будто рассматриваю интерьер ресторана. Я чувствовала себя жабой и вдруг снова превратилась в принцессу.

      «Я хочу верить его словам, – думаю я, уставившись на картину, где изображены какие-то рыбаки на лодках. – Это ничего не изменит, но по крайней мере я не буду чувствовать себя