Пыль на ветру. Остросюжетный роман. Детектив. Леонтий Шергин

был не обижен.

      Молитвы, прослушивание проповедей, посещение церкви, соблюдение постов, какое-то время, я, пока был маленький, выслушивал, заучивал, старался исполнять.

      Потом, когда, я уже учился в школе, мне это наскучило, и, я, особо не напрягался. Память, позволяла мне «сходу», практически с первого разу, запоминать и соблюдать тексты, писанные и неписанные заветы и каноны. Пересказывая бабуле, её же словами, различные притчи из жития святых и молитвы, я старался её не расстраивать.

      А, председателя колхоза, того, я, как-то повстречал.

      У нас, в городке, который все местные патриоты прозвали «Камбоджей», появился пассажирский автобус. Жёлтый, с белой полосой на боку. Водитель со своего места, ручкой, мог, с помощью рычагов, открывать или закрывать дверь. Билет стоил пять копеек «от конца до конца». Сдав, за двенадцать копеек любую пустую бутылку, мы, пацаны, могли дважды насладится проездом на мягком сидении общественного транспорта, от вокзала, через плотину, до другого конца города и обратно.

      И вот, однажды, я, увидел, в автобусе, «раздобревшего» уже, обидчика моей бабушки. Это был коренастый мужичёк, среднего роста, плешивенький, со взлохмаченными остатками волос на затылке. Немного «поддатый», он, что-то, громко, рассказывал своей спутнице. Дождавшись, когда он сойдёт, я вышел вслед за ним и, развернув за плечо, сходу ударил в челюсть. Противник, в смысле противный дядя, что-то, хотел произнести, но я, ударил его в переносицу и сбил с ног.

      Потом, он, что-то, кричал, потом визжал, а, я его пинал, всё пинал его…, и пинал…. А, он визжал…, а, я, его, пинал…, пока мои одноклассники: Толька Бузилов и Гриня Волков, не оттащили меня от этого ублюдка, обидевшего мою бабушку, а Герман, старший брат одного из моих друзей, Юрки, не «навешал» мне подзатыльников, убедительно приговаривая:

      – Нельзя обижать старших, им и так, без тебя, досталось.

      В это время, я часто бывал у Юры и Германа. Все стены их большого дома, струганые внутри и натертые до блеска, были обвешаны старинными фотографиями, в резных рамках, людей в незнакомых мне одеждах и военной форме не нашего, не советского, образца. Всегда, при посещении, мне непременно предлагался чай с варением или участие в «трапезе», если было обеденное время, что я очень ценил и старался предугадать. Герман, в последствии, нелепо погиб. Попал по мотоцикл, не правильно обойдя автобус, хотя был, к тому времени, руководитель районных «байкеров».

      Царство ему небесное.

      В пионЭры и комсомол я вступил одновременно, в седьмом классе. Кто знает, тот понимает. Понимает, что это такое. Вступил, когда бабули уже не было.

      Кстати, вместе с Гриней Волковым. Его, тоже, долго не принимали, потому, что он был из семьи вечных «каторжан» и воспитывался, в соответствии с принятыми семейными традициями.

      ГЛАВА ТРЕТЬЯ

      Пересылка

      Начну повествование, пожалуй, с пересылки Пскова. Очень значимого моего этапа «по жизни».

      Пройдя «процедуры»