Пыль на ветру. Остросюжетный роман. Детектив. Леонтий Шергин

обнаружили, что кошелька с деньгами нет, а есть разрезанная, похоже, бритвой, торцевая боковина Танькиной сумочки. Она пустилась в рёв. Пришлось выложить «последние», приготовленные для покупки обратных билетов.

      Домой, мы вернулись «зайцами».

      Тогда-то мне и пришла в голову мысль, что какой-то замызганный мужичонок, а, я, его, похоже, приметил, в автобусе, когда он дважды пролезал мимо нас к билетерше и обратно. Хотя, мог бы просто передать деньги, что было достаточно обычным явлением. Получается, что этот «гад», за несколько секунд, «заработал» больше, чем моя маманька, получает за месяц, работы. Тут ещё фильм, какой – то, английский, прошёл на экранах, где старый вор обучал молодых ребят обчищать карманы ротозеев, в том числе, способами «вышибания» бумажников из внутренних карманов «сюртуков», обвешав, «цивильно» одетый манекен, колокольчиками.

      Я, тоже, соорудил чучело и обвесил его пустыми консервными банками. Затем стал тренировать в этом непростом, как оказалось, деле. Кроме того, набрав обрезков кожи и всяких тканей, стал отрабатывать методы разрезки карманов, сумок, кошелей, подбирая инструмент. Через пару месяцев я был, уже, во всеоружии.

      За это время, я, каждую субботу, вместе с другом детства Витькой «Жилкой», ездил в Сарапул, в надежде повстречаться с мужиком, который нас обчистил и поквитаться с ним.

      Не встретил.

      Катаясь на автобусах, я внимательно поглядывал на попутчиков, вызывающих подозрение. Присматривался к их манере поведения: садится в автобус, проходить по салону, создавать «толкотню», прикрывать свои действия каким-либо предметом. Сарапул был, в то время, по мнению многих, уже сотню, минимум, лет, одной из столиц карманников. Я убедился, что они были, практически, в каждом автобусе. Кто—то работал в одиночку, кто—то группой, но они были везде.

      Наконец, я решился. Поехал один, так как «Жилка» отказался участвовать, как он выразился, в этой «авантюре».

      На «барахолке» я выбрал жертву, активно распродающую, какие-то женские принадлежности. Проследив, куда она складывает выручку и, подсаживая её в автобус, осторожно надрезал её сумочку сбоку. Тяжелый бумажник сходу упал мне в руку. И, я, от неожиданности, его не удержал. Он упал дальше, на землю. Испуганно оглянувшись по сторонам, чтобы убедится, что никто, меня, не видит, подобрал его и рванул, через ближайшую подворотню, к вокзалу.

      В следующую субботу, целый день поездок и походов пешком не дал результатов.

      Тем более, что я не пошел на «барахолку», вдруг «терпила», как —то, запомнила меня и сейчас, только и ждет, когда я появлюсь. Уже под вечер, зайдя в рюмочную в центре города, обратил внимание, что буфетчица, протирая столы, сунула какому – то алкашу сверток, похожий, по размеру, на пачку банкнот. Тот, продолжая принимать горячительное, сунул его небрежно в карман длинного, драпового, пальто. Запив, рюмку водки кружкой пива, он, помахав, на прощание, буфетчице, рукой, направился на выход, где мы и столкнулись в дверях. Сначала, мы, вроде бы