Невинные. Джеймс Роллинс

– что случается крайне редко, – между ними образуются кровные узы. И они сохраняются, пока стригой не вкусит снова, стирая эти узы новой кровью.

      От этих слов Джордана замутило.

      Тут подошел молодой официант с блокнотом в руках и карандашом за ухом. Его белокурые волосы были скатаны в дреды. Заказав всем черный кофе, его отослали.

      Выждав, когда парнишка удалится за пределы слышимости, Эрин вернулась к разговору.

      – Но то, что я переживала, – полнейшая бессмыслица. Темнота. Совершенно непроглядная. У меня жуткое клаустрофобическое ощущение, что я в западне. Будто меня заперли в саркофаге или в гробу.

      – Как тогда в Масаде? – уточнил Джордан.

      Эрин снова взяла его за руку, наслаждаясь теплом его ладони, отчасти в качестве извинения за то, что оттолкнула его минуту назад.

      – Именно так я и думаю. Я думала, это приступы паники. И отмахивалась от этих эпизодов, считая их вспышкой воспоминаний о том, как мы оказались взаперти в той античной усыпальнице. Но некоторые детали этих видений казались мне странными. В ящике было холодно, но ощущение такое, будто я лежу в кислоте. Она пропитала мою одежду и обжигает мне кожу. Но что еще страннее, все пахнет вином.

      – Вином? – переспросил Христиан, резко выпрямляясь.

      Она кивнула.

      – Если вы воспринимаете Руна через эти видения, обжигать будет ванна из освященного вина, – Христиан уставил на нее пристальный взгляд своих зорких зеленых глаз. – Вы не представляете, где этот ящик может находиться? Вы что-нибудь слышали?

      Она медленно покачала головой, пытаясь вспомнить какие-нибудь еще подробности, но безуспешно.

      – Простите.

      Она помнила лишь эту боль, чувствуя, что ощутила лишь самую малость того, что выносит Рун. Давно ли он в этой ловушке? Христиан сказал, что Рун пропал вскоре после сражения. Это было два месяца назад. Нельзя бросать его в таком положении.

      И тут она похолодела от другого воспоминания.

      – Христиан, с каждым из этих видений я становилась все слабее, руки прямо как из свинца. В последний раз я едва сумела их поднять.

      Выражение лица священника подтверждало ее наихудшие опасения.

      Вероятно, это означает, что Рун умирает.

      Христиан протянул руку, коснувшись ее ладони, чтобы утешить.

      – Лучше всего побыстрее добраться в Рим. Кардинал Бернард более осведомлен по части такого рода уз, чем я. В ранние дни Церкви они встречались часто.

      Они зафрахтовали чартерный самолет, до отлета которого оставалось два часа.

      – А если мы найдем Руна, – спросила Эрин, – что будем делать тогда?

      Она опасалась, что ее просто отодвинут в сторонку, отделаются как-нибудь походя, как в прошлый раз.

      – Тогда мы все отправимся на поиски Первого Ангела, – ответил Христиан.

      Первого Ангела.

      Эрин чересчур хорошо знала пророчество, касающееся этой мифической фигуры. Она мысленно увидела слова, начертанные на первой странице Кровавого Евангелия, написанного Христом, прорицание грядущей войны – и способ