Когнитивная гармония как механизм текстовой деятельности. Виктория Тармаева

другому (И. Пригожин, Г. Хакен, М. Эйген, С. Холлинг, Е. Лоренц, Б. Мандельброт, Дж. Лавлок, С. Кауффман, Л. Берталанфи, К. Уоддингтон, У. Эшби, Э. Янч Х. фон Фёрстер, P. Watzlawick, E. von Glasersfeld, H. von Foerster, H. Maturana, F. Varela, S. Schmidt, G. Roth, H. Schwegler, M. Hejl, G. Rusch, N. Luhmann, P. Janich, H. R. Fischer, A. Andrew, H. Atlan, F. Benseler, O. Breidbach, F. Capra, C. Fosnot, U. an der Heiden, E. Keller, W. Kцck, L. Margulis, M. Namiki, S. Oyama, J. Probst, J. Richards, V. Riegas, P. Schuster, G. Teubner, J. Todd, W. Thompson, H. Ulrich, N. Vaz, M. Zeleny и др.).

      То, как воспринимается окружающая человека действительность (в том виде, в каком он ее воспринимает), «изобретается» человеческим разумом. Окружающая среда неинформативна. Когнитивные процессы создают информацию об этой среде. Отсюда следует так называемый «герменевтический принцип»: интерпретатор, а не автор (говорящий) определяет смысл сказанного [Glasersfeld, 1996].

      Говорящий утрачивает первостепенную позицию. «Иерархическая цепочка разум (сознание) – язык – репрезентация – концептуализация – категоризация – восприятие, определяющая основные направления исследований в современной когнитологии», модифицируется и «принимает следующий вид: восприятие (включая категоризацию) – репрезентация (включая концептуализацию) – коммуникативное взаимодействие (язык) – репрезентация (языковых взаимодействий) – восприятие. Сознание при этом приобретает статус метакатегории как совокупность всего феноменального опыта среды, сфера которого потенциально раздвигается до бесконечности благодаря языковой когнитивной области» [Кравченко, 2001, c. 146].

      Приведенная выше информация характеризует процессуальную сторону понимания, «процессуальную» сторону становления когнитивной гармонии.

      3.2. Сценарий как «схемодействование» когнитивной гармонии в повествовательном тексте

      Смыслы метатекста возникают посредством взаимодействий интерпретатора с метаязыковыми репрезентациями в связи с задачами, во-первых, реконструкции метатекста ради понимания, во-вторых, собственно понимания.

      Интерпретация повествовательного текста органически слита с построением «схем действования» [Кант, 1994] когнитивной гармонии. «Схема действования» когнитивной гармонии – это отнюдь не "готовый трафарет для применения" [Богин, 2001, с. 45], а особый способ взаимодействия метаязыковых репрезентаций при становлении когнитивной гармонии. Построение схем действования когнитивной гармонии начинается с реконструкции единиц метатекста, которые возникают в ходе категоризации смыслов и средств текста. «Процесс схемодействования обеспечивает логическое и социально адекватное развертывание смыслов и средств метатекста, не зависящее от случайных психических ассоциаций, от субъективизма» [Кант, 1994, с. 14].

      «Непонимание возникает тогда, когда действительно начинают доминировать не признаки действия, а признаки самотечных процедур – ассоцианизм и субъективизм» [Богин, 2001, с. 15]. Схемообразование не «психично», а «деятельностно. Это предохраняет от субъективизма. Схема – средство рациональной логической интеграции и категоризации переживаний, возникающих по ходу восприятия» [Кант, 1994, с. 14]. Схемы строятся из единиц метатекста.