Мои глаза открыты. Станция «Сибирская». Данила Решетников

выглядывающая, из-под серого джемпера с v-образным вырезом, пряжка кожаного ремня. Ну, прям местный Денди. Подойдя к стойке, он, привстав на носочки, облокотился и, вариативно гримасничая, о чем-то воспалено толковал со стоящей напротив официанткой. Катей. Она вдруг странно порозовела. Кивнув три или четыре раза ему в ответ, девушка развернулась и скрылась за дверью с горящей над ней надписью – «Посторонним вход воспрещен».

      Меж тем, народу в кафе подприбавилось. Гул от смешавшихся голосов возрос до отметки «хватит», а под самым потолком, в цвет ноте, в пределах жидкокристаллического экрана, забегали Том и Джерри. Я искренне удивилась своей невнимательности, ибо телевизоров, до настоящего времени, мне заметить не удавалось. Они работали без звука. Как и в любом гастрономическом заведении. Я окинула взором, сидящего в углу, толстяка. Он все также спал, облокотившись на правую руку. Его пухлые губы периодически сотрясались, избавляясь от углекислого газа. Я улыбнулась. Динамик, висящий над моим ухом, неожиданно зашипел. Подняв голову, я уставилась на него, как на летящий в мою сторону астероид, ожидая чего-то. Чего-то неведомого.

      – Раз, раз, – доносилось оттуда сначала тихо, а потом чуть громче и уже довольно отчетливо.

      Громкий девичий смех снова пронесся оглушительно циничным напалмом по всему помещению. Как следствие, я тут же повернулась в сторону очага возгорания, однако добраться до него глазами так и не удалось. На моем пути, в центре зала, вырос кусок небольшой захудалой сцены с микрофоном и стоящим у него парнишки из шумной компании. «Он что, петь собрался?» – подумала я и сделала еще один глоток кофе. К нему, едва ли не вприпрыжку, подбежала официантка и опустила на голову шляпу. Стиль интеллигенции начала двадцатого века. В ответ он поцеловал ее в щеку, а та, снова порозовев, застенчиво удалилась. Зал тут же затих. Юноша дважды хлопнул ладонью по микрофону и разомкнул уста.

      – Присмотрись. Я один в поле воин.

      Мне не ведом тот строгий запрет.

      Присмотрись. Ведь я рушу устои

      И несу всем вокруг только вред.

      Присмотрись. Я от всех отвернулся

      И на мнение всех наплевал.

      Присмотрись. Ведь ты только проснулся

      И ты явно ни этого ждал.

      Присмотрись. Все не может быть вечным.

      Даже то, что в основе лежит.

      Присмотрись. Тут под жизнью беспечной

      Может, акт безразличия скрыт.

      Присмотрись. В облаках не витай ты.

      Не плыви по течению вниз.

      Присмотрись. Ведь вокруг терабайты

      Информируют всех алчных крыс.

      Присмотрись. Ты голодной пираньей

      Объедаешь огромных акул.

      Присмотрись. Все теряет признание,

      Когда с древа корысти твой стул.

      Присмотрись. На дорогах безлюдно

      И теперь там одни дураки.

      Присмотрись. Сделай все обоюдно

      И