Убийца. Николай Животов

Куликова не будет, – проговорил Илья Ильич, уходя.

      Елена Никитишна осталась одна. Начинало смеркаться.

      «Что же, – думала она, – надо идти. А этот еще ревновать вздумал! Увидит кто-нибудь меня там – и пропала! Господи! Что мне делать?!»

      И опять мрачные мысли о далеком минувшем целой волной хлынули на измученную Елену Никитишну. Она упала на диван и взялась за виски. Голова горела.

      – Нет. не пойду! Пусть делает что хочет! Суд, Сибирь, каторга легче, чем это мучение! А может быть, он и не знает ничего?! Ведь прошло уж столько времени.

      И Елена Никитишна, остановившись на этом решении, казалась несколько успокоенной. Она решилась даже выйти погулять, пройти к мужу в лабаз, предложить ему поехать куда-нибудь: в театр, концерт или в гости к кому-нибудь. Ее начинало тяготить одиночество. Она позвонила горничной, оделась и вышла. Погода была прекрасная, вечер теплый, на улице тихо, дышалось легко.

      «Убийца, убийца, – мелькало у нее в уме, – сейчас явится полиция, арестуют, начнется следствие, выроют труп».

      – Господи, – ужаснулась она. – Ты свидетель, виновна ли я в этом? Тяжело мне было, но разве я согласилась? Если бы не обморок, я не допустила бы этого!

      «А с убийцей ты венчаться собралась, – говорил громко голос внутри. – Почему ты тогда не пошла заявить куда следует? Может быть, он жив еще был! Зачем приняла подложное письмо?!»

      Елена Никитишна испугалась этого голоса. Сердце забилось так, что она должна была остановиться, и схватилась за грудь.

      – Да что же это со мной?! Нет! Пойду к Куликову!

      Она повернула назад и пошла быстрыми шагами. На дороге ей встретился мальчик из их лабаза.

      – Где хозяин?

      – Сейчас ушли куда-то.

      – Домой?

      – Не могу знать.

      Елена Никитишна ускорила шаги. Проходя мимо своего дома, она позвонила и спросила горничную:

      – Барин дома?

      – Нет, не приходили.

      – Если придет, скажите, что я погулять вышла и скоро вернусь.

      – Слушаюсь.

      И она почти бегом пустилась к заставе. «Красный кабачок» был по левой стороне, около самых заставных ворот. Вот показалась уже и вывеска кабачка. Елена Никитишна не думала ни о чем, не замечала прохожих и бежала.

      – Леля, Леля! – послышался голос сзади.

      Она обернулась и увидела догонявшего ее мужа.

      13

      Мир водворяется

      Между стариком Петуховым и его дочерью водворилось прежнее согласие, любовь и мир. Произошло это вполне неожиданно для старика. Однажды вечером, когда он, по обыкновению, сидел над своими счетами, вошла Ганя и тихо подошла к нему.

      – Папенька! Если вы хотите, я согласна выйти за Куликова.

      Петухов не поверил ушам, отодвинулся от стола, сбросил с носа очки и переспросил:

      – Повтори, повтори, что ты сказала? Так ли я понял?!

      – Если вы хотите отдать меня за Куликова, я согласна.

      – Ах, ты голубушка моя, умница, да что же такое приключилось? Почему ты надумала? Что тебе в голову пришло меня, старика, пожалеть?! Ну, обними меня, доченька моя!

      Ганя